За что невзлюбил фермеров Викторовых глава Чернышевского сельского поселения?
В деревню Старая Тура Высокогорского района мы приехали в ноябрьскую распутицу. И если бы не мощный двигатель на иномарке Станислава Викторова, ни за что бы не продрались по бездорожью.
Близок локоток, да не укусишь
Даже както не по себе становилось от мысли, что грязевой аттракцион, который не всякому автомобилю по плечу, расположен всего в двадцати минутах езды от Казани. А тут еще на повороте в Старую Туру увидели большую мусорную свалку — какой только всячиной не был заполнен овраг. И это на виду у всего честного народа, проезжающего по трассе в село Чернышевка — центр Чернышевского сельского поселения. Сразу стало понятно, почему его глава Федаиль Нигметзянов категорически отказался от поездки в Старую Туру.
Правда, есть тому еще одна причина — к фермерам Викторовым Федаиль Галеевич относится с изрядной долей пренебрежения, даже фермерами их не считает. По крайней мере, автора этих строк глава поселения убеждал, что так хозяйство не ведут, и предлагал съездить к фермеру Абдрахманову, разводящему коз в помещениях бывшего совхоза «Чернышевский» — посмотреть настоящее КФХ. Но как позже выяснилось, Федаиль Галеевич никогда не был на подворье Викторовых.
— Похоже, главе не интересно, что происходит у нас в деревне и хозяйстве, коли он ни разу у нас не был и ничего не видел. Все только на словах. Я попросил землю — он отказал, — с обидой говорит Анатолий Викторов. — Както на дороге встретились, и он записал, сколько у меня дойных коров. Их количество у нас ежегодно растет — я их не закупаю со стороны, потому что купить не на что. Стадо увеличивается за счет собственного прироста. Молоко продаю заготовителям, которые к нам на перекресток приезжают, они сдают его на приемные пункты. Что касается мяса, то у нас почемуто рождаются одни телки. А их пускать на мясо жалко, разве что обменять на бычка племенного. Так что занимаемся только молоком. Если бы была возможность содержать достаточное количество скота — развивали бы и мясное направление. Но нет места, чтобы построить новые площади…
Между тем земли вокруг Старой Туры — необозримые просторы. Но они как локоток, который близок, да не укусишь. Вот уже больше десяти лет эти территории не используются в качестве сельскохозяйственных, растут на них бурьян да вымахавшие в человеческий рост кустарники. А любому маломальски связанному с сельским хозяйством человеку известен закон, что если земля три года бездействует — ее изымают.
Почему же земли вокруг Старой Туры не работают как сельхозугодья?
— Это проблема не только нашего поселения, но и всей России, с которой страна столкнулась после распада колхозов и совхозов, — считает Федаиль Нигметзянов. — Лет 1015 назад перестал существовать совхоз «Чернышевский», свидетельства на право собственности на землю раздали населению гдето в середине 90х годов прошлого века. И эти паи на нашей территории скупил известный в республике предприниматель Алексей Семин, теперь земля является его собственностью. За нее платят налоги, и я ничего не могу сделать, хоть она и расположена на территории нашего поселения. Семин потихонечку занимается отводом земель. По программе многодетных семей уважаемый Семин сделал большое дело — из своей доли выделил земли многодетным семьям. А если взять тех же Викторовых, то для пользования землей у них простор широкий — пасите скот хоть направо, хоть налево. Хотят расшириться? Это к Семину — а вдруг продаст? Есть еще паевые земли — к их собственникам обращаться надо. Остался, правда, еще клок невостребованной земли, так называемой «невостребки», в пределах 100 га. Но сельское поселение сельхозземли не выделяет, работаем как контролирующий и согласующий орган. И я не знаю, как помочь Викторовым. Муниципалитеты до 2000 года полностью владели своими территориями, а теперь этого нет. Пусть обращаются в районную администрацию, в сельхозуправление, пусть гранты выигрывают. Но сначала они должны у нас прописаться… Это жители Казани, они у нас не зарегистрированы, не прописаны, не проживают и не числятся нашими жителями. Просто дачники…
Без бумажки ты букашка
Вопрос с пропиской оказался камнем преткновения. Именно по причине «непрописки» Викторовых в сельской местности Нигметзянов считает их чужими и не причисляет в разряд местных фермеров. И это несмотря на то, что семейство проживает в Старой Туре восемнадцать лет, из них восемь — постоянно, что у них на руках свидетельство о регистрации КФХ, датированное 2011 годом. Как тут не вспомнить поговорку о том, что без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек. Прямо в точку.
— Деревенская прописка мне, простите за откровенность, сразу принесет кучу проблем, — признается 63летний инвалид второй группы Анатолий Викторов. — Я потеряю все городские льготы, вынужден буду прикрепиться к сельской больнице. А я ведь только в этом году четыре раза в больнице лежал — сердце, инфаркт, давление. И хотя у нас повсюду говорят об усилении внимания к сельской медицине, о том, что она не хуже городской — это далеко не так. Жена тоже седьмой десяток давно разменяла, болячек куча, а сын Станислав, которому я бразды правления передаю, говорит, что ему с сельской пропиской кредитов в банках не взять… Вот и посудите сами, как нам быть. А разве, чтобы стать фермером, нужно обязательно иметь прописку в том месте, где у тебя земля? Почему же Семин не прописан в Старой Туре?
Кто украл мост?
Но слова к делу, как говорят, не пришьешь. Надо все увидеть своими глазами. Старая Тура — старинное селение на реке Сула (правый приток Казанки), известное еще со времен Казанского ханства. Сегодня здесь не более трех десятков домов, да и те заполняются лишь в летнее время, официально же, так сказать, по прописке в Старой Туре обитают всего шесть человек. Викторовы не в счет, они не прописаны. В деревне нет ничего, даже мост через небольшую речушку в нынешнем августе ктото ночью разобрал, увез в неизвестном направлении крепкие железные листы. Анатолий Михайлович по этому поводу горько сокрушается, вспоминает, как собственноручно строил этот мост лет двенадцать тому назад. Теперь в весеннюю распутицу деревня окажется отрезанной от мира, и самое главное — от родника, где все берут воду. А живут в Старой Туре одни старики.
— К намто можно за родником подъехать, а вот как другие — не знаю, — сожалеет сын Анатолия Викторова 28летний Станислав. — И у кого только рука поднялась, теперьто уж, наверное, и не узнаем. Никому мы не нужны с нашими проблемами. Вот и дороги в деревню нет. Я слышал, что когдато в давние времена, когда еще был совхоз «Чернышевский», на наших землях сеяли разные овощи, хорошо они росли. Строили тогда дорогу, но нашу деревню решили обойти, якобы для того, чтобы никто не ездил и не воровал эти овощи. Их уже давно никто не выращивает, зато остался километр по грязи и рытвинам до трассы.
Сегодня вопрос подвода дороги к Старой Туре, а также к деревням Новое Мамонино и Ивановка — самый актуальный в Чернышевском сельском поселении. Федаиль Нигметзянов заверил, что строительство начнется уже в 2015 году, оно в плане, уже пришли подрядчики. Викторовы к обещаниям относятся скептически — они звучат не первый год.
Забрызганная грязью машина, урча словно трактор, забралась, наконец, на бетонное покрытие на подворье Викторовых. Оглядываюсь, невольно вспоминая слова главы сельского поселения по поводу беспорядка на подворье Викторовых, и не соглашаюсь с ним. Если чтото и навалено на подворье у Викторовых, то лишь потому, что они вынуждены размещать и свой дом, и огород, и корма для животных, и самих животных на двух десятках соток.
Как же хочется прочно на ноги встать!
Мы сидим в маленькой кухне, на столе высится горка крутобоких яиц. Супруга Анатолия Викторова Людмила сообщила, что курочки свои, несутся хорошо и яйца очень вкусные — мясо заменяют. Рядом крутится пушистый котенок — любимец семьи. С кошками беда, призналась Людмила, развелось их два десятка: на улице бегают, убивать жалко — все таки живые существа, вот варю им кашу по утрам, вместе с курами.
Разлили чай по чашкам, и начался разговор «за жизнь».
— Родом я из Чувашии, — рассказывает Анатолий Михайлович. Приехал в Казань, работал водителем, потом в село потянуло — корнито у меня деревенские. Захотелось иметь свой земельный участок, собственный дом. Понравилось здесь, в Старой Туре. Тогда еще был Усадский сельский совет, попросил землю для строительства жилого дома и ведения подсобного хозяйства — это было в 1996 году. Сначала построил баню, потом сарай, дом. И стали жить. Но тут всякие болячки одолели: один инфаркт, второй… С городской жизнью я окончательно завязал по здоровью. С 2004 года стали жить в деревне, правда, на зиму в город перебирались, а с 2007го — постоянно. У меня был знакомый, который работал на ферме. Она распалась, он стал безработным. Предложил разводить бычков — это случилось в 2002 году. Завели четырех животных, потом корову купили. И начался бизнес, доход делили пополам. Знакомый дом купил, участок приобрел, женился. Теперь он работает на птицефабрике в Осинове. А я вот остался тут… Сейчас у меня 9 дойных коров, две нетели нынче будут телиться, и одиннадцать голов молодняка. Еще есть лошадка. Ездим на ней за бардой на Усадский спиртзавод — 3 километра прямо, и вкруговую — семь. Сейчас, к зиме удои меньше стали — 70 литров в день. А в июне 180 кг мои коровы дают. С хранением проблем нет, сзади хороший родник. Это наш рабочий инструмент, мы за ним ухаживаем.
В разговор вступает Станислав:
— Как же хочется прочно на ноги встать! Мне нравится быть фермером, заниматься землей, работать на себя. Но как же нам нужная земля, чтобы развиться — гектаров 50! Обидно, что вокруг 100 гектаров «невостребки», которую не переводят в муниципальную собственность. Как бы она пригодилась!
…Старый коровник, вплотную примыкающий к дому, пропах навозом, из щелей дует, животным тесно и неуютно. Но вот мы переходим в другое помещение — недавно выстроенный крепкий и добротный новый коровник. Как признался Станислав, вложил в него более ста тысяч своих кровных рублей, которые заработал в автосервисе в Казани. Потому что иной помощи ждать неоткуда, только на себя приходится надеяться.
— Гранты, льготные фермерские кредиты, лизинг и прочие варианты господдержки — не для нас, — говорит Станислав. — От нас отмахиваются, нас не слышат.
Хотя Федаиль Нигметзянов высказывает другое мнение:
— Викторовы, пользуются всеми нашими благами, никаких запретов им нет. Они и пасут свой скот, и косят. Вот вы Викторовых приехали защищать, а у меня своя боль… Я главой здесь десятый год, родом из Чернышевки, раньше с 1988 года работал главным зоотехником. Где родился там и пригодился… В нашей стране демократия хорошо развита. Простые люди все сейчас могут, им даны на это права. Но они иногда этими правами хотят прикрыться. Вот и вашу газету пригласили… Уважаемый Гильмутдинов Рафик Замалетдинович тоже к вам както обращался. У него земельный участок, гараж — 70 соток. И рядом около него был один гектар земли — он жаловался, судился, что сельское поселение этот клочок ему не дает. А я его берег как резервный фонд. Для лучших времен! И он отсудилтаки его себе. Но вот сейчас коснулось строительства детской площадки — где взять землю? Нет ее, фермерам отдали, не послушались меня.
…Сытые коровы лениво помахивали хвостами, пережевывали свою жвачку. Анатолий Викторов подходил то к одной, то к другой, гладил по морде, чесал за ухом, называл по имени: Марта, Машка, Зорька… У каждой — свое, и даже недавно родившаяся телочка — черная как ночка, сразу получила имя Ночка…
Бывают в жизни людей трудные моменты — ктото сам их преодолевает, ктото сдается, не выдержав невзгод, к комуто вовремя приходит помощь. Фермеры Викторовы, как и все наше сельское хозяйство, сейчас в ней очень нуждаются.
Людмила КАРТАШОВА.
На снимке: Анатолий Викторов с любимой коровой.
Фото автора.