Деревянные башмаки

21 января 2010

Европу замело снегом. Польша, Германия, Голландия, Бельгия, Франция, Люксембург…
Все в снегу. Температура воздуха от 0 градусов до минус 15. В демисезонной одежде на улице холодно, спасает
запасной свитер.

Во все глаза смотрю из окна туристического автобуса на проплывающие мимо польские поля и сады. Интересно, согласитесь, хотя бы издали, пусть даже и зимой, увидеть, а как это все у «них», за границей. Одно дело — рассказы, телевизор, Интернет. И совсем другое — своими глазами.
Если некоторых моих попутчиков из разных уголков страны привели в восторг старинные замки и площади старой Варшавы, умилили польские названия и фразы типа «склеп» (магазин) или «не пукай, урода» (не стучи, красавица), то меня поразили, конечно же, яблоневые плантации. Эти плантации тянутся участками вдоль дороги, ведущей как к Варшаве, так и от нее на многие-многие километры. Ухоженные, с красивыми, мастерски сформированными умелыми обрезками кронами, невысокие плодовые деревца привлекают взор, заставляют восхищаться трудом местных садоводов. А когда вдобавок узнаешь от гида о прекрасных урожаях здешних садов, начинаешь лучше понимать, что понятие «польские яблоки» — это не просто географический термин, это — знак качества, это — кладезь витаминов. Ведь те хлеба, плоды, ягоды и овощи наиболее ценны в пищевом смысле, которые взращены в местах с наиболее подходящими для них почвенно-климатическими условиями. Польша, это очевидно — рай для яблонь.
Невольно памятью возвращаешься назад, в родной Татарстан, где на улицах села Именьково Лаишевского района предприимчивые жители почти круглогодично торгуют польскими яблоками.
Морковь… Это тоже одна из цариц польских полей. Так утверждает гид. Об этом свидетельствуют и прекрасные мультивитаминные соки в польском «склепе», многие виды которых обогащены замечательным мор­ковным соком.
Для растениеводства условия в Польше отличные. Ровные, практически без холмов и низменностей поля просто идеально подходят для того, чтобы засевать их сельхозкультурами. Так в Польше и де­лают. Не случайно аграрный сектор дает значительную долю валового продукта страны. А о высокой культуре земледелия свидетельст­вуют кулисы — периодически встречающиеся на полях участ­ки высоко срезанной стер­ни зерновых или технических культур: они задерживают зимой снег. А снег на полях — это гарантированная живительная влага для растений весной и летом, ведь в ходе весеннего таяния снега талая вода не стекает в овраги: на ровных, как стол, участках она впитывается в почву.
Что интересно, в размещении кулис заметен довольно четкий порядок. По-видимому, в польском растениеводстве есть определенная агрономическая плановость, иначе, пусти все это на самотек, было бы где густо, а где и пусто.
И все же на территории Польши встречаются до боли знакомые нам по родной России-матушке заросшие сорняками земельные участки. В отличие от остальной части Европы, где довелось побывать за десять январских дней. В этом плане наособицу — сельхозугодья Голландии. Расположенные при фер­мерских усадьбах, обихоженные, обласканные, политые потом фермеров участки земли запорошены снегом. По некоторым гуляют, выискивая в снегу зелень, овцы и гуси. Вдоль границ многих контуров прорыты каналы. Скорее для дренажа, чем для полива, ведь три четверти территории страны находится ниже уровня моря. Борьба с водой — это целое направление аг­рарной политики Голландии. Об этом свидетельствуют стоящие тут и там огромные ветряки, вырабатывающие необходимую, прежде всего, для осушения полей энергию.
Вот кому приходится нелегко. Вот кому несладко! Но, может быть, именно поэтому так и мобилизованы, так и нас­троены по-боевому голландские фермеры? В пригороде Амстердама заезжаем к одному из таких. Большой дом с производственным цехом под одной крышей, рядом — ферма с 20 коровами и молодняком, в черного цвета пленке — тюки прессованного сена. По пери­метру дворовой территории — кое-какая сельхозтехника, совершенно не заставляющая восхищенно покачивать головой и восклицать «Ах!». Посещение коровника для туристов не предусмотрено, но на вопрос, какова продуктивность буренок, хозяин фер­мы Роул через своего наемного работника Алек­санд­ра, приехавшего сюда из России, ответил: от 6 до 12 тысяч килограммов молока в год. Если в среднем — 9 тысяч, то это просто здорово.
И все же восхититься нам довелось. Фермерскими сырами! Да, мы посетили склад, стеллажи которого были заставлены кругляшами сыров: больших и маленьких, разной рецептуры и разных расцветок. Я попросил продать тот, который любит и ест сам хозяин. Он улыбнулся и протянул килограммовый круг сыра с горчицей стоимостью 10,5­ евро. Да, вкус оказался изу­мительным.
Улыбчивый Роул стоял перед нами, сыпля шутками, в легкой куртке, джинсах и… де­ревянных башмаках. Да-да, оказывается, многие местные фермеры по своим угодьям пе­редвигаются именно в такой вот обуви. Видимо, постоянно влажный грунт с агрессивной средой быстро выводит из строя другую обувь­ — например, резиновую. Да и для здоровья, судя по всему, деревянная подходит больше.
Как выяснилось, коров доит и обихаживает Роул лично. Сколько же ему приходится трудиться, если у него еще есть земля, сыроварня и цех по изготовлению всевозможных сувениров, начиная от деревянных башмачков и заканчивая мини-макетом знаменитой амстердамской мельницы. Однако такие вопросы, как: «Во сколько фермер встает?» — в сценарий посещения фермы туристами, похоже, не входит. На него мне, снизойдя, вскользь ответил Александр: «Я встаю в восемь, а он, по-моему, вовсе не ложится…»
Не откажешь Роулу и в предприимчивости: заворачивать к себе туристические автобусы с небедными туристами — это тоже надо уметь.
В Нидерландах в целом уровень жизни высокий. Однако настоящими богачами голландцы считают россиян, потому что у нас необъятные просторы земли. В Голландии же земля очень дорогая. Заиметь «домик в деревне» для большинства голландцев — мечта несбыточная. Даже строя или арендуя себе жилье в том же Амстердаме, горожане вынуждены мириться с очень узкими винтовыми лестницами и тесными туалетами. А мебель в квартиры поднимают веревками через специальные крюки на фронтонах домов.
Тем не менее голландцы — народ веселый и не унывающий. Они, например, шутят: «Фраза «летучий голландец» на самом деле родилась из реальной жизни амстердамцев — подвыпившие мужья, поднимаемые в квартиры их женами веревками, иногда срываются и летят вниз. Отсюда и фраза «Летучий голландец».
…Более 4 тысяч километров преодолела наша туристическая группа по дорогам Европы, знакомясь с современным обликом, архитектурой, культурой, историей и памятниками столиц и других городов. А заодно, пусть вскользь, как бы мимоходом, но зато масштабно — и с сельским хозяйством стран Евросоюза. Разве не интересен, например, тот факт, что нигде, ни в одной стране, которые мы посетили, мы не увидели на полях ометов соломы? Нет их и возле ферм. Значит, основная часть соломы измельчается и запахивается в почву. Вот вам и элемент воспроизводства плодородия и в целом культуры земледелия. А кормят фермеры животных сеном, комбикормом.
Не довелось увидеть и, как мы говорим, бескрайних просторов полей, крупных животноводческих комплексов или машинных дворов с рядами мощной техники. То и дело встречались островки небольших фермерских усадеб с прилегающими к ним компактными фермами и земельными угодьями. Только в одном месте довелось увидеть коров на заснеженном поле, которые щипали зелень то ли озимых, то ли многолетних трав. В остальных местах все они, похоже, находились под крышами, в помещениях. Да это и не удивительно. Та погода, что установилась нынешней зимой в Европе — с морозами, снегопадами, для тех мест — аномальная. Поэтому перепуганные западные фермеры, видимо, и закрыли своих незакаленных буренок-кормилиц под замки — как говорится, от греха подальше.

Владимир БЕЛОСКОВ.
Фото автора.

Вернуться в раздел "Путевые заметки"