Не стану скрывать — люблю бывать на ферме Владимира Игошина. Наверное, потому, что у него здесь и мир
какой-то особенный, загадочный. И аура необыкновенная. А результативность — на зависть многим.
На этот раз с Владимиром Александровичем мы встретились в Заинске — фермер со своей машины продавал молоко. Он с сыном чередуется: сегодня он торгует в Заинске, сын — на хозяйстве, завтра сын продает продукцию в Альметьевске, где и живет, отец хозяйствует на ферме, послезавтра снова Игошин — старший едет в Заинск. В эти зимние дни по 300 литров набирается на продажу, летом — до 500. А дойных коров на ферме — 30 голов. Больше десятка из них — в запуске, готовятся к отелу.
— Уже с раннего утра очередь за нашим молоком выстраивается в отведенном нам для торговли месте, — говорит фермер. — Больше двух часов не стою…
Молоко у Игошиных всегда свежее, жирное, вкусное. И все равно рынок жестко диктует свои условия: если прежде зимой фермеры продавали в Заинске молоко по 22 рубля за литр, то нынче конкуренция возросла, и пришлось сбавить цену на 2 рубля.
Торговля как раз подошла к концу, и мы отправились на Трошкин родник — место, где двадцать лет назад Игошины, взяв землю, стали строить возле леса свой хутор и ферму.
Дорога сначала вела в сторону Альметьевска, затем мы повернули, и будто въехали в сказку: по обе стороны в снегу и инее поплыли поля и леса, словно мы оказались в сказочных владениях Снежной королевы.
Еще поворот, пару минут езды, и вот она — игошинская ферма, этот непостижимый образец знаний, опыта и творческого подхода. И еще, пожалуй, интуиции и любви к тому делу, которым здесь занимаются.
Несколько лет подряд Игошины разводили свиней, получая до трех опоросов в год. Когда я об этом рассказывал специалистам Минсельхозпрода РТ, они только добродушно улыбались: дескать, не смеши людей. Потому что считалось, что это только в теории свинья может трижды в год принести потомство, на практике это невозможно.
И все-таки у Игошиных это получалось — благодаря раннему отъему поросят у одних маток и передаче их другим с последующим осеменением первых.
Увы, из-за угрозы африканской чумы свиней поголовье хрюшек Игошиным пришлось сильно сократить, оставить только для внутреннего потребления.
Но зато теперь у них — 105 голов КРС, в том числе дойное стадо. Плюс несколько десятков овец. И надои — на удивленье.
— Четыре коровы дают более 30 литров молока в сутки, — рассказывает Владимир Александрович. — А в среднем от дойных получаем около 20 литров…
И вот тут — то мы и подступаем в загадке игошинской фермы. Надои здесь — ой-ой, почти заграничные, однако нет ни сенажа, ни силоса, то есть тех кормов, которые везде и всюду, включая заграницу, являются основой рациона крупного рогатого скота. И нет также никаких специальных витаминных и минеральных добавок…
И это не все чудеса здешней фермы. Как несколько лет назад свиньи, так теперь и крупный рогатый скот у Игошиных живет … на улице. Ну, в смысле на карде, под открытым небом. И в летний зной, и в зимний мороз. И при этом не болеет.
Предполагаю, что кто-то из знатоков животноводства уже отбросил газету в сторону — что, мол, тут за бредни печатают. А вот для тех, у кого и терпения, и любопытства больше, открываю секрет этой фермы.
По кормлению. Аксиому, что молоко у коровы на языке, здесь тоже никто не отменял. Просто основу рациона составляют сено и концентраты. Причем, сена дают вволю, а размолотой муки — до 10 килограммов, в зависимости от продуктивности и физиологического состояния коровы.
— В сене есть все, что нужно корове, — говорит Владимир Александрович. — Дополнительно даю разве что соль и мел.
Ну а как же без сенажа и силоса? — возникает вопрос.
А эту важную часть рациона животных заменяет свекловичный жом с Заинского сахарного завода. Предприятие отпускает этот отход сахарного производства бесплатно. И хотя сам привоз обходится в копеечку, для Игошиных это — выход из положения.
— Понимаете, мы бы рады коровам и силос качественный дать, и сенаж хороший. И добавками всякими с радостью попотчевали бы животных, — открывает секрет Владимир Александрович. — Но не по карману нам пока кормоуборочная техника. Приходится по одежке протягивать ножки. Главное, что животные чувствуют себя хорошо, быстро растут, обеспечивают высокую продуктивность.
Фермеры приспособились заготавливать жом впрок — до 100 тонн и более. Технология простая: в траншею укладываются слоями жом и солома, и все это пересыпается солью из расчета примерно 3 килограмма на 10-12 тонн, и трамбуется.
А концентраты раздаются коровам в виде сухой посыпки на жом.
Судя по тому, как буренки себя ведут, они, действительно, вполне довольны своим рационом. Вальяжные, несуетливые, с чувством собственного достоинства. И что примечательно, ни вечером, ни на следующее утро я так ни разу и не услышал на ферме хотя бы одного мычанья. А это свидетельствует не только о полноценном кормлении скота, но и четком соблюдении распорядка дня на ферме. Значит, все технологические процессы выполняются минута в минуту: уборка, доение, кормление.
— Весной размелю вот это просо, — фермер завел меня в зернохранилище и показал на большой ворох — тонн 40, — и добавлю в рацион всем животным, будет прекрасная добавка, — поделился планами фермер.
Подумалось: есть просо, значит, и просяная солома имеется. А это же тоже разнообразие рациона — просяную солому и коровы, и молодняк поедают охотно.
Должен заметить, что коровы на ферме Игошиных не сияют чистотой. Но перед каждой дойкой доярка моет у них вымя теплой водой и с мылом. За этим фермеры следят строго. С вечера не обратив на это особого внимания, утром, во время дойки, я обошел всех коров и убедился: вымя у каждой было чисто помыто и насухо вытерто.
Теперь об уличном содержании животных. Постоянно на карде фермеры содержат сухостойных коров, а также нетелей, телок и бычков. Утром был мороз минус 18 градусов, но слегка заиндевевшие животные в предрассветных сумерках спокойно лежали под открытым небом на ворохах соломы и жевали свою жвачку.
— Животные, как и люди, любят свежий воздух, — пояснил Владимир Александрович. — И морозы им не страшны.
— Даже минус 30 градусов? — с недоверием спрашиваю я.
— Даже минус 30 градусов, — отвечает фермер.
Ну а то, что у животных на свежем воздухе отменный аппетит, я и сам знал не понаслышке. В чем еще раз убедился и на игошинской ферме. Стоило трактору с жомом в черпаке въехать на карду, как молодняк тут же поднялся и энергично направился к кормушке.
Надо сказать, что к вопросу содержания скота на свежем воздухе Игошины относятся очень серьезно. Если, к примеру, на улице минус 5 градусов и теплее, то на карде вместе с сухостойными ночуют и дойные коровы. Загонять их на дойку утром не сложно: сухостойные с ними норовят прошмыгнуть в коровник только в первую неделю, по привычке. А потом, как говорится, и калачом не заманишь.
— На комплексах и фермах иных хозяйств почему телята болеют? — задает вопрос Владимир. И сам же отвечает, — не от инфекций, а потому что стельная корова лежит на собственной моче и дышит аммиаком, отравляя организм не родившегося еще потомства.
Недавно я с восхищением писал о том, как на одной из семейных ферм в Арском районе вода для поения коров в поилках подогревается до 40 градусов. У Игошина скот пьет ледяную родниковую воду. И не болеет. В клетках и в боксе я насчитал примерно пять десятков телят возрастом от нескольких дней до 6-7 месяцев. Все они получены от собственных коров и первотелок.
Кстати, у Игошиных коровник, построенный с помощью государственных субсидий, спроектирован самими фермерами так, что навозная жижа самотеком уходит по желобам и трубам в жижесборник, откуда уже вывозится вместе с навозом в бурт.
Владимир Игошин по образованию зоотехник. Но у него есть не только знания, но еще и интуиция, чутье, понимание. А также рачительность и бережливость. Зашли мы, например, утром в коровник: доярка доит, коровы спокойно жуют жом, сдобренный концентратами.
— Так, коров не напоили, — вполголоса произнес он. — Через несколько минут, после дойки один из работников по указанию Игошина отправился поить коров.
— Как вы это определили? — спрашиваю фермера.
— Да очень просто, — отвечает, — во-первых, у коров бока обвисли, а во-вторых, аппетит не такой, какой должен быть…
Владимир здесь не только начальник — он уже стал частью своей фермы, ее живым духом, оберегом, хранителем.
Возможно, что-то на ферме у Игошиных и изменилось бы, сыпься на них манна небесная. Но деньги даются фермерам нелегко. Каждый рубль зарабатывается, как говорится, в поте лица. Да, у них есть наемные рабочие — четыре человека, однако и самим хозяевам приходится крутиться с утра до вечера. Продажа молока, ремонт техники, а летом сев, уход за посевами, уборка — это практически целиком на плечах самих фермеров. А еще приходится заниматься составлением всяких отчетов, а время от времени — и судиться: с ветеринарами, другими надзирающими органами… Поэтому Игошины охотно приняли бы на работу с предоставлением жилья одну-две семьи, взрослые члены которых готовы добросовестно трудиться в их фермерском хозяйстве.
— Новый трактор вот купили, МТЗ 1221, — делится радостью Алексей, сын Владимира Александровича. — Теперь и на севе, и на зяби легче. Да и выработка выше, чем на старом гусеничном, который то и дело ломался…
Алексей Владимирович, кстати сказать, с недавних пор является главой КФХ Игошин А.В. Отец теперь — исполнительный директор. Еще со времени учебы в агролицее Алексей начал работать в фермерском хозяйстве, и вот Владимир Александрович, которому в прошлом году стукнул полтинник, решил, что сыну можно доверить руль фермы.
— Мне нравится дело, которым я занимаюсь, — говорит Алексей. — Здесь я чувствую себя хозяином, я работаю на ферме с радостью, и здесь я вижу, как труд приносит мне и моей семье достаток…
У Игошиных приличный машинно-тракторный парк: есть чем проводить полевые работы. Но проблем и забот — не меряно.
— Мечтаем новый зерноуборочный комбайн купить, — делится планами Владимир Александрович, — хотим приобрести еще и аппарат для розлива товарного молока в посуду разной емкости. Домик опять же строим…
Игошины не относятся к тем фермерам, которые годами копят деньги, чтобы приобрести, например, нужную технику или понравившееся оборудование. Они пользуются кредитами, являясь постоянными клиентами Россельхозбанка.
— Наше производство круглогодичное, и у нас доходы — ежедневные, поэтому есть возможность погашать банковские долги строго по графику, — говорит Владимир. — Поэтому не вижу необходимости ждать да догонять, важно развиваться в темпе…
При этом, как мы убедились, игошинской рациональности, рачительности и экономности могут позавидовать многие фермеры. К тому, что мы уже рассказали, добавим лишь один пример по экономии электроэнергии. Прежде крестьянско-фермерское хозяйство Игошиных платило ежемесячно за потребление электроэнергии 16 тысяч рублей. Решив, что это чересчур много, Игошины установили счетчики и научили рабочих пользоваться электроприборами только при необходимости, и теперь плата КФХ в месяц составляет только 3-4 тысячи рублей.
Владимир Игошин — руководитель дипломатичный и гибкий, конфликтов старается избегать. Но и шею свою подставлять тем, кто на нее хочет сесть, не желает. Поэтому время от времени судится: то с энергосбытчиками, то с ветеринарами, то с «защитниками» природы…
… Каждую субботу две машины — одна с молоком, другая с мясом — отправляются из КФХ Игошин А.В. в Заинск на социальную ярмарку. Цены на продукцию в этот день фермеры снижают на 10-15 %. Качественный товар пользуется большим спросом у покупателей.
Владимир БЕЛОСКОВ.
На снимке: В.Игошин (справа) и его сын Алексей.
Фото автора.