С большака Рыбная Слобода — Кутлу-Букаш машина поворачивает на село Кугарчино и медленно скатывается вниз по заснеженной, недавно расчищенной от сугробов дороги. Наконец-то зима вспомнила о своих обязанностях и подсыпала снежку. В лучах пробившегося из-за туч солнца он искрится, переливается, радует взор. А вот и дома с надворными постройками поплыли за стеклами. Не избушки, а все больше добротные строения, справные. Все больше под металлической кровлей, с красивыми фасадами, где с кирпичной облицовкой, где под сайдингом. Не скажешь, что тут народ бедный.
Ну, здравствуй, Кугарчино! Знакомое до щемления в сердце селенье. Помню, как в 80-е годы приезжал сюда, в колхоз «Россия», посмотреть, как идет заготовка кормов, и тогда узнал о главной проблеме кугарчинцев — малоземелье. А еще узнал, что здесь есть кирпичный завод. И еще то, что лучше мастеров по вязанию пуховых шалей, чем в этом селе, пожалуй, не найти...
А буквально три-четыре года назад услышал поразившую меня новость: кугарчинцы отказываются от земельных паев! Не сдать в аренду, не продать и не подарить. А совсем! От земли-кормилицы, главного богатства крестьянина — словом, от своей мечты. И это в то время, когда вокруг земли сейчас — настоящий ажиотаж: ее буквально хапают все, кто может. И не мудрено. Ведь земля дорожает на глазах.
Наш корреспондент выехал на место, разузнал всю подноготную, и в газете был опубликован материал под заголовком «Помахали зеленой бумажкой». В котором разъяснялось, что никакого проку от того, что они стали обладателями свидетельств на земельные доли, кугарчинцы не имеют. Колхоз, реорганизованный затем в СХПК и забравший бумаги, арендную плату не платил, а больше передать паи было некому. Зато на домашние адреса жителей села начали приходить письма из налоговой с требованием уплатить налог за землю — за те самые паи.
Обо всем этом корреспонденту рассказал житель села Кугарчино Шамгун Усманов.
И вот недавно — новый звонок. В трубке — Шамгун Усманов:
— Не отстает от нас налоговая! Опять шлет требования по уплате налогов, хотя земельные паи мы продали.
…Машина останавливается перед перекрестком, на котором, прямо в центре, стоят мужики, человек двенадцать-пятнадцать, и одна девушка. Ни дать ни взять — собрание. Взгляд выхватывает из толпы пожилого мужчину, чем-то не похожего на других. Усманов?
Точно, это Шамгун Усманов. Он сразу начинает что-то рассказывать, а мне спешить некуда и, извинившись, подхожу по очереди к каждому из стоящих, здороваясь за руку. И вскоре на простой вопрос, кто и где работает, выясняется, что все они — безработные, а на пропитание промышляют шабашками.
— Вокруг Казани видели коттеджи? Это наших рук дело, — с ноткой горделивости в голосе сказал один из них.
Когда-то все они были здесь механизаторами, слесарями, водителями.
— А сейчас многим из нас за пятьдесят, на постоянную работу уже не берут, — слышу реплику. — Вот и перебиваемся. Летом — работаем, а зимой — вот тут, на перекрестке, «планерки» проводим.
В Кугарчино я пробыл весь день, и весь день со мной был Шамгун Усманов. Родом он отсюда: здесь родился, учился, отсюда ушел в армию. Вернувшись, работал столяром — причем, был хорошим столяром, об этом и люди говорят. Сейчас на пенсии. Человек не равнодушный к происходящему, с активной гражданской позицией. Не дающий покоя ни себе, ни местным властям.
— У нас начальники все любят Путина критиковать и этим прикрывают собственные недоработки, собственную лень, — рассуждает Шамгун Залялович. — А надо, чтобы каждый руководитель, большой или маленький, на своем месте старался для людей…
Надо заметить, что местная власть не бездействует. В Кугарчино, например, функционируют средняя школа, дом культуры, медпункт, детский сад, почта, участковый пункт полиции. Дома газифицированы, есть водопровод. Ведется благоустройство: заасфальтировано 1,6 км центральной дороги, с участием населения защебенено 6 км дорог внутри населенного пункта. Оформляются льготные кредиты, некоторые сельчане воспользовались программой самозанятости и, получив по 58,8 тыс. рублей субсидии, открыли собственное дело. Построена семейная ферма, работает автосервис, функционируют 5 магазинов. В прошлом году Сабантуй, проведенный в Кугарчино, был признан лучшим в районе.
И все-таки это только статистика, считает Шамгун Усманов. А вот если копнуть поглубже…
Он и копает. Глубоко, основательно. Взять те же земельные паи. Одни сельчане их передали в аренду ЗАО «Кулон», другие продали ООО «Восточная земельная компания», а на руках у многих нет договора. Кого-то это не беспокоит: арендная плата от «Кулона», хотя и небольшая, но поступает регулярно, деньги за проданные паи получены. А Шамгуну Заляловичу не спится: как так, без договора, а вдруг?.. И пишет, и звонит. И ведь не бесполезно. У той самой девушки с перекрестка — представительницы ООО «Восточная земельная компания» — в руках оказались копии двух договоров купли-продажи, которые она при мне вручила Шамгуну Заляловичу. Значит, составляются договора! Но — медленно, а значит и в налоговой не зарегистрированы. Вот и идут оттуда уведомления. «Под натиском» Усманова в сельском поселении решили: собрать все уведомления и требования в исполкоме сельского поселения, и затем централизованно закрыть вопрос.
Между прочим, до недавнего времени налоги за землю кугарчинцы платили в райцентре, добираясь туда, кто и как может. Рейсового автобуса-то нет. Но и тут Усманов «разобрался». Теперь налоги жители села оплачивают на почте.
— Вопрос-то простой, надо было лишь позвонить, поговорить, — сетует Шамгун Залялович. — Но у местной власти, похоже, нет времени на такие «пустяки».
Глава поселения Альберт Сафин с воодушевлением говорит, как здорово в селе решен вопрос расчистки дорог от снега: с ОАО «Агрохимсервис» Рыбно-Слободского района заключен договор, и механизатор предприятия, проживающий в Кугарчино, при необходимости расчищает улицы.
— Так-то оно так, — вздыхает Усманов, — только бесплатно чистят центральные улицы, а на боковые, да переулки люди скидываются из собственного кармана…
Ну что тут поделаешь: и тут от него «ложка дегтя» в «бочку меда».
Или такой момент. В газетах то и дело публикуется информация о количестве построенных и отремонтированных на селе ФАПов, будто наличие ФАПа — это гарантия хорошего медицинского обслуживания.
— Понимаете, таблетки от гриппа не купишь — в райцентр надо ехать, — говорит Усманов. — Раньше аптека была — там приобретали. Ее закрыли, а у ФАПа, оказывается, нет лицензии на продажу лекарств. За деньги-то еще, худо-бедно, можно достать, а вот льготники приобретают лекарства только в райцентре.
Конечно, Шамгуну Усманову, как и многим другим жителям села, хорошо памятны те времена, когда только в Кугарчино проживало более 3 тысяч человек, было более 700 дворов. На пастбища выгоняли три стада частных коров — более 500 голов. Откуда же быть положительным эмоциям, если сейчас жителей осталось немногим больше одной тысячи, дворов — едва за триста, а буренок и сотни не набирается.
Тем не менее, глава поселения Альберт Сафин полон оптимизма.
— У нас сейчас на территории поселения нет ни клочка не обработанной земли — все пашется и засевается, — говорит он. — А со сдачей в эксплуатацию крупного комплекса по производству мраморного мяса, который строится за околицей, больше ста жителей получат рабочие места, будут поступать налоги…
Медленно строится этот комплекс, надо заметить. Дождутся ли кугарчинцы перемен?
Впрочем, под гнетом обстоятельств здешний народ не сдается. И трудиться, и веселиться умеет. На одной из улиц я увидел несколько снежных, окрашенных фигур сказочных героев. Зашли в дом, возле которого стояли самые заметные, самые массивные фигуры. Мифтаховы — Фарат Ибрагимович и Люция Вилевна — хозяева дома, были на месте. Молодые еще люди, но оба безработные. Он — в недавнем прошлом слесарь-машинист зернотока, а сейчас шабашит на стройках, в лесничестве — в общем, где придется, за любую плату. Она подрабатывает вязаньем и продажей шалей. Вяжет всегда: когда готовит обед, когда смотрит телевизор или разговаривает с соседкой, когда отключается свет в доме. Ей не обязательно смотреть на то, что получается в руках — пальцы сами знают свое дело. Ведь вязанье шалей — это кровное занятие всего села Кугарчино, и ремесло это осваивается с раннего детства. На подворье у них бычок, с десяток кур, коза. А еще цесарка, японский петух, голуби — это хозяин для души себе разводит.
— А еще — посмотрите в окно, — предлагает он.
И я вижу, как на большой кормушке под крышей сидит сотня толстых воробьев и чего-то там клюет.
— А чего это они такие жирные? — спрашиваю.
— Так это же наши птички, — усмехается Фарат.
Любит он природу, этот сельский житель. Любит лес, небо, холмы и поляны, рассветы и закаты, здешний воздух… Такой он человек. У Мифтаховых трое детей. Старший мечтает стать лесником.
… С Усмановым заходили мы и в другие дома, побывали в исполкоме сельского поселения, Доме культуры, навестили участкового уполномоченного полиции… И я не услышал от него ни намека на усталость, на то, что ждут домашние дела. А ведь это не его, казалось бы, дело — ездить по селу с корреспондентом, печься о решении сельских проблем.
Вчера, перед выпуском газеты, мы созвонились.
— Сегодня у нас сход граждан, — сказал он негромко. — Не пойду. Бесполезно. Устал я уже биться головой об лед…
Рыбно-Слободский район.
Владимир БЕЛОСКОВ.
На снимке: Шамгун Усманов.
Фото автора.