— Раньше как бывало, — сказала старуха. — Кто где родился, там и пригодился. А тепери никак на месте не держатся. Ездют, ездют, а куды, зачем?
Эти слова героини повести «Последний срок» советского писателя Валентина Распутина как нельзя лучше подходят для описания сегодняшней ситуации в татарстанских селах. Чего уж греха таить, жаждущих остаться на постоянное место жительства в наших деревнях не так уж и много. Работы на местах как таковой нет, а если даже есть, то она малооплачиваемая. Вот и подается в город молодежь. Она согласна обивать чужие пороги, ютиться у друзей, родственников и трудиться даже охранниками, бездумно тратя свое драгоценное время. Или быть грузчиками. Ну не желает поколение next связывать свою жизнь с селом и, образно говоря, крутить коровам хвосты.
Наглядное тому доказательство — предварительные данные недавней переписи, согласно которым подавляющее большинство татарстанцев — 2,8 миллиона человек — живет в городах. На селе же проживает 0,93 миллиона наших земляков. Причем, с момента предпоследней переписи, которое состоялось в 2002 году, количество сельчан в республике сократилось с 26,2 до 24,6 процента.
О вопросах закрепления молодежи на селе, о значении фермерских хозяйств в решении данной проблемы, о кооперации и ее роли в социально-экономическом развитии деревни говорили участники «круглого стола», организованного в рамках Поволжского агропромышленного форума Ассоциацией фермеров, крестьянских подворий и сельхозкооперативов Татарстана и исполкомом движения «Татарстан — новый век».
Выступая перед собравшимися, председатель Ассоциации фермеров, крестьянских подворий и сельхозкооперативов республики Камияр Байтемиров напомнил, что 400 с лишним тысяч крестьянских подворий (ЛПХ) и около 20 тысяч наших фермерских хозяйств производят 53% валовой сельскохозяйственной продукции Татарстана. Об эффективности фермерского движения, по словам Байтемирова, говорит и то, что практически все дети сельчан, занятых на ниве малого агробизнеса, после получения диплома о высшем образовании возвращаются в свои хозяйства продолжать дело родителей.
Так же поступил и Руслан Мифтахетдинов из Буинского района. По специальности он маркетолог, причем профессию выбирал, чтобы в дальнейшем продвигать произведенную в семейном хозяйстве продукцию.
— Мой отец, Расих Вагизович, фермерствовать начал еще в 1991 году, — вспоминает Руслан. — Тогда он имел всего 100 га земли, техники как таковой не было. Сегодня же у него есть неплохая материально-техническая база и 1500 га сельхозугодий. Я сызмальства крутился около отца. А когда уже учился в вузе, точно знал, что не стану горожанином, а поеду в деревню, помогать папе развивать бизнес.
О своем поступке Руслан не жалеет. В настоящее время у целеустремленного парня есть собственное КФХ. Пашню он обрабатывает пока на отцовской технике.
Но трудностей у сельских предпринимателей много. Иной раз даже непонятно, откуда они берутся. Недавно Мифтахетдиновы приобрели вместе с долгами местный обанкротившийся завод по производству крупы. В прошлом году цена на гречневую крупу, например, доходила до 100 рублей. Значит, бизнес должен быть выгодным. Однако Мифтахетдиновы никак не могут развернуться — не хватает сырья: хозяйства в округе увлеклись выращиванием пшеницы да сахарной свеклы, гречку сеять никто не хочет. Да и долги перед поставщиками дают о себе знать. Нужны кредиты, чтобы их получить, фермеры разработали бизнес-план, в частности, на выпуск масла. Но банки отказались их поддерживать под предлогом плохой кредитной истории.
— Беда фермеров еще и в том, что цены на сельхозпродукцию формируются, когда урожай уже собран, — говорит молодой фермер. — Поэтому нам приходится действовать «вслепую». Собираешь хороший урожай, и тут выясняется, что достойной цены-то на хлеб нет. Да и хранить его негде — элеваторы принадлежат инвесторам, у которых свои правила игры, не в пользу производителя. В результате смысл нашего труда теряется.
Такая несправедливость, отчасти, и убивает у сельчан, особенно у молодых, желание работать «на себя».
Гонит людей из деревни и неразвитость на местах социальной инфраструктуры: от клубов и домов культуры во многих населенных пунктах остались одни лишь названия. А ведь и сельчанам охота культурно провести выходной, сходить на концерт или в кино. Скажем, в моем родном селе Мамся Арского района здание старого очага культуры разобрали несколько лет назад, но построить новый «забыли». В первое время население, конечно, немного повозмущалось, а потом свыклось: на подмостках бывшего клуба уже давно никаких значимых событий не происходит, кроме как пьяных посиделок местной молодежи.
— Так уж повелось, что сельских жителей до сих пор называют «колхозниками», хотя колхозов у нас давно нет. И в нашей стране слово это является ругательным, — подчеркивает глава КФХ «Земляки», председатель Ассоциации фермеров Нижнекамского района Владимир Аппаков. — Многие считают, что в деревнях обитают люди второго сорта, изгои общества, которые нигде больше не могут реализоваться. И пока так будет, слова о сохранении сельского уклада жизни останутся словами…
Для изменения пренебрежительного отношения общества к самим крестьянам и их труду нужна продуманная государственная политика, уверен Аппаков. По его мнению, программ по поддержке малого агробизнеса в последнее время принимается много, вот только деньги, предназначенные фермерам, не доходят до конечного адресата, растворяясь на полпути.
— Если у государства и дальше слова с делом будут расходиться, лет через пять сельское хозяйство страны развалится полностью, — прогнозирует Владимир Ильич. — К сожалению, многие чиновники не знают или не хотят знать, что творится на селе.
Отчасти согласен с ним председатель комитета по экологии, природопользованию и аграрным вопросам Госсовета РТ Валерий Васильев.
— К сожалению, исполнительная и законодательная власти еще не в полной мере отвечают чаяниям фермеров, — считает он. — Но и сельчанам нужно жестче отстаивать свои права, добиваться увеличения государственной поддержки. Без этого дальнейшее техническое перевооружение сельхозсектора просто невозможно.
По словам парламентария, нашим сельхозпроизводителям не стоит зацикливаться на внутреннем рынке. Татарстан должен кормить население примерно 5-6 республик.
Так-то оно так. Вот только сможет ли татарстанский фермер, который даже у себя на малой родине из-за неразвитости заготовительно-сбытовой инфраструктуры испытывает большие трудности с реализацией произведенной продукции, завоевать рынки соседних регионов? Вряд ли. Вот и получается замкнутый круг. Радует лишь то, что даже в этой ситуации наши фермеры продолжают работать. И глубоко верят, что настанет день, когда государство повернется к ним лицом.
По итогам заседания «круглого стола» было принято обращение к Правительству республики с просьбой принять дополнительные меры по поддержке фермеров. Вот его текст:
«…Необходимо добиться, чтобы путь от производителя до потребителя был максимально коротким. Фермеры республики в состоянии работать без посредников, а это позволит татарстанцам с меньшими затратами приобретать продукты лучшего качества. Нужны действенные меры по устранению низкой доходности сельхозпроизводства и хронического отставания социальной сферы села.
Мы считаем, что в приоритетном порядке необходимо предоставлять свободные земли сельхозназначения всем желающим фермерам. Мы поддерживаем предложение Главы Правительства РФ, председателя партии «Единая Россия» В.Путина о рассмотрении возможности за счет бюджета компенсировать половину расходов на оформление земельных участков в собственность и его обращение к руководителям регионов страны взять на себя оставшуюся половину.
Мы также поддерживаем решение руководителей страны, высказанное на встрече со ставропольскими хлеборобами, о дальнейшем снижении цен на горюче-смазочные материалы для сельских товаропроизводителей.
В числе первых мер по закреплению молодежи на селе, в том числе выпускников профильных вузов, должны быть выделение и строительство жилья для молодых специалистов и детских дошкольных и образовательных учреждений, создание необходимых стартовых возможностей для обустройства молодежи на селе».
Надил ГИМАДЕТДИНОВ.