Озимые хлеба опять нас выручили. В условиях повторившейся в очередной раз летней засухи они дали в среднем около 25 центнеров зерна с гектара — почти на 10 центнеров больше, чем яровые. Понятно, что цифры эти приблизительные, окончательные итоги будут подведены чуть позднее,
но суть такова.
Когда информированные люди произносят слова «озимые хлеба», то невольно в их сознании возникает образ селекционеров Пономаревых. Это не удивительно, ибо на самом деле понятия эти неразделимы. Мы говорим «озимые», подразумеваем «Пономаревы», мы говорим «Пономаревы», подразумеваем «озимые». 32 года — столько отдала любимому делу — селекции озимой ржи — доктор биологических наук, профессор Мира Леонидовна Пономарева. И столько же лет «пахал» рядом с ней ее супруг Сергей Николаевич — кандидат сельскохозяйственных наук, ныне также испекший не менее вкусный, наверняка, пирожок докторской диссертации.
Пономаревых знают и уважают. Каждый раз, когда в республике проводится «День поля», к опытным делянкам Пономаревых обязательно подходит Президент РТ в сопровождении главы аграрного ведомства, глав муниципальных районов: здоровается, интересуется делами. И ведь что интересно: Пономаревы мало рассказывают руководителю республики об успехах, они больше говорят о проблемах, об узких местах, нерешенных задачах в растениеводстве. Просто так у нас заведено в Татарстане, просто так должно быть.
Уважение это заслуженно. Труд селекционера — тяжелая пахота круглый год. Вот представьте себе: у Пономаревых сегодня на опытных полях 14,5 тысячи делянок, засеянных озимой рожью всевозможных селекционных номеров, а также тритикале, которой они тоже занялись последние годы. 14,5 тысячи! Просто обойти их — это же сколько километров будет. А ведь для каждой делянки надо подготовить семена, обязательно проследить, чтобы каждая была засеяна именно тем номером, который положен по схеме. Потом в течение сезона наблюдать за всходами, проводить на каждой делянке определенные исследовательские действия, а в августе при уборке урожая в заранее пронумерованные мешочки ссыпать зерно, несколько раз перетаскивать мешочки с места на место... В общем, «бурлаки на Волге». И это — только физический труд. А ведь есть еще труд интеллектуальный. Его чем измерить?
И ведь как бывает: на выведение сорта обычно уходит 10-15 лет. При этом немало человеческих историй, когда в результате длительного спартанского труда селекционер так и не выводит ни одного сорта, останавливаясь перед барьером под названием «Государственная комиссия по сортоиспытаниям…» И это, конечно, драма…
«Мы — счастливые люди, — говорит Мира Леонидовна. — Мы занимаемся любимым делом, и у нас все получается…»
И это действительно так. Достаточно сказать, что площади, занимаемые сортами озимой ржи, выведенными Пономаревыми, в иные годы превышают по России 300 тысяч гектаров. А что такое сорт? Это, если по уму им распоряжаться, солидная прибавка урожая. На одинаковой почве, при одинаковой погоде, одинаковых дозах минеральных удобрений хороший районированный сорт, если при этом семена высших репродукций, то есть не засоренные всякими видовыми примесями и не подверженные разным мутациям, дает значительно больший урожай, чем не сортовой посев. В иные годы до 5-7 центнеров с гектара, а то и более. По той простой причине, что селекционер в конкретных почвенно-климатических условиях ежегодно отбирал для последующего высева самые лучшие, самые устойчивые растения и к засухе, и к болезням, и по другим полезным свойствам, пока не получилось то, что и называется — сорт.
Вот и подсчитайте: если озимые только в Татарстане ежегодно занимают до 600 тысяч гектаров и более, а сорта ржи Пономаревых составляют примерно четверть от этой площади, сколько хлеба дополнительно дали эти ученые за 22 года, когда они после 10 лет напряженной работы вывели свой первый знаменитый сорт Татарская 1. А потом пошли Эстафета Татарстана, Радонь, Огонек, Тантана.
Я подсчитал прибавку. Конечно, приблизительно. Умножил 5 центнеров на 120 тысяч гектаров — такие площади занимают последние годы сорта Пономаревых в Татарстане — и еще на 22. Получилось 1320000 тонн. То есть больше миллиона тонн прибавки зерна дали за эти годы супруги Пономаревы — Мира Леонидовна и Сергей Николаевич. Если 2000 рублей — среднюю цену ржи умножить на 1320000 тонн — то получим цифру 2640000000 рублей. Более 2,5 миллиардов! Это примерно половина того, что дает ежегодно на поддержку сельского хозяйства Правительство Татарстана из бюджета республики. А что такое бюджет республики? Это налоги нефтяной промышленности, нефтехимпредприятий, автопрома, спиртпрома, работников всех отраслей республики и т.д. Только представить, и то дух захватывает: выделяет Правительство селу на очередной сезон — на технику, удобрения, ГСМ и т. д. — 4 млрд. рублей, а это по нынешним временам маловато. И тогда выходят на авансцену Пономаревы, а рядом едет грузовик с их деньгами, и скромно говорят: «Вот вам еще 2,5 миллиарда...» А ведь так и получается!
…Вот пишу об этом, а у самого в душе сомнения: не навредить бы! Ведь за долгие годы общения с этими селекционерами я ни разу не слышал от них разговоров на эту тему. Только при недавней встрече спровоцировал их рассказать одну историю. В 2001 году в Польше состоялся международный симпозиум по озимой ржи, на который съехались селекционеры из 60 стран. В один из кофе-брейков за одним столиком оказались поляк, немец и Мира Пономарева. Пошел разговор — на английском, естественно, языке. Поляк рассказал, что его сортом занято уже 2000 гектаров, и он сейчас живет замечательно, купил новый дом. Немец тоже похвалился: его сортом занято 4000 гектаров, и он, имея хороший дом в Германии, купил еще дом в Австрии. После чего оба повернулись к Пономаревой: а у нее есть собственный сорт? У Пономаревых к тому времени было два сорта — Татарская 1 и Эстафета Татарстана. «Есть», — скромно ответила Мира Леонидовна. «А какая площадь?» «120 тысяч…» 120 тысяч гектаров к тому времени засевали в Татарстане этими двумя сортами. Поляк и немец переглянулись. «У Вас с английским затруднения? Вы цифры неправильно называете». «Почему же, я английский знаю хорошо, — ответила Пономарева. — Вы не ослышались». Те снова переглянулись и с удивлением и восхищением во взгляде уставились на молодую женщину: «Так Вы миллиардерша?» На что российский селекционер только улыбнулась и поспешила из-за стола: пауза в работе симпозиума подошла к концу.
В общем, нет у Пономаревых миллиардов. И даже миллионов тоже нет. Хотя в теории реализации авторского права и существует такое понятие, как «роялти» — вид лицензионного вознаграждения за использование патентов, авторских прав, франшиз, природных ресурсов и др. А чтобы, кроме скромного оклада, немного подзаработать, приходится им выступать в роли эдакого семеноводческого хозяйства, реализующего собственные семена. С одной стороны, в этом тоже есть логика. Без семян не быть сорту в производстве и не видеть от него должной отдачи. Но, во-первых, они — ученые, а не товаропроизводители. Во-вторых, у них нет таких больших площадей, чтобы продавать достаточно много. В-третьих, кто же у них купит тонну семян, к примеру, за 100 тысяч рублей, сколько, с учетом роялти, и должны, по-моему, стоить оригинальные, от авторов, семена зерновых культур?
К сожалению, неуважение к чужому труду, пользование результатами этого труда «на халяву» — это часть нашего российского менталитета. Проявляется это во всем. В том же ТатНИИСХ, где трудятся Пономаревы, известные ученые успешно занимались и занимаются селекцией озимой и яровой пшеницы, ячменя, гречихи, проса, гороха. Никто из авторов сортов в полной мере роялти не получает. Да, у ученых есть служебные кабинеты, складские помещения, техника, оборудование, рабочие. Наконец, земля для опытов. Даже оклады есть. То есть все, что нужно для «морального удовлетворения». Но это и все.
Плохо, когда за высокие результаты труда недополучают у нас не только ученые, но и руководители, агрономы, зоотехники, ветеринары, техники по воспроизводству стада, механизаторы, доярки… Отсутствие должных материальных стимулов — это не рыночный механизм, не развитие конкуренции. Это путь в никуда. Кстати, это — одна из причин того, что в нашей республике сегодня не хватает 670 агрономов.
И невольно думаешь: как же может быть такой бедной страна, которой ее граждане могут «за просто так», за моральное удовлетворение, как Пономаревы, отдавать свои знания, опыт, силы и здоровье?
— Мы не жалуемся, — говорит Мира Пономарева, видимо, не желая, чтобы данная тема прозвучала в печати вместе с ее именем. — Наши сорта — это наши дети, а дети — это счастье. К тому же сорт невозможно создать в одиночку или даже вдвоем. Он — результат многолетней работы целого коллектива, без сплоченности и понимания которого не может быть успешной селекции.
Недавно Пономаревы передали в госсортоиспытание свой новый сорт озимой ржи, который назван ими «Подарок». Он создан в тесной кооперации с учеными из ВИР (Санкт-Петербург).
— Научной медициной доказано, что ржаной хлеб укрепляет здоровье людей, препятствует развитию онкологических и сердечно-сосудистых заболеваний, диабета, — рассказывает Мира Леонидовна.
Почему-то вспомнились строки из стихотворения А.С.Пушкина: «Я памятник воздвиг себе нерукотворный, К нему не зарастет народная тропа…». А может быть, и в самом деле: у каждого в этой жизни свое предназначенье. Кто-то, облизываясь, деньги всю жизнь в свих кубышках пересчитывает, а кто-то хлеб выращивает, о здоровье человечества печется…
Владимир БЕЛОСКОВ.
На снимке:
селекционеры Пономаревы.