В этой трагедии, которая произошла в последний октябрьский день ушедшего года, до сих пор много неясного. Хотя, если читать постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по факту гибели под колесами автомобиля молодой женщины, вроде все понятно: женщина неожиданно оказалась на проезжей части, а водитель не сумел вовремя затормозить…
Так что же произошло в тот злополучный вечер близ села Столбище Лаишевского района?
Как утверждает в своем официальном отказе в возбуждении уголовного дела следователь отдела при Лаишевском РОВД майор юстиции Олег Бондарев, 31 октября 2010 года водитель Ильгиз Киямов — генеральный директор ООО «Ташкирмень», управляя служебной автомашиной CHEVROLET NIVA 212310, вместе с сыном выехал в Казань. Примерно в 17 часов 20 минут на улице Советская в поселке Столбищи он совершил наезд на внезапно вышедшую на проезжую часть женщину. Предотвратить трагедию, по его собственным словам, он не успел.
Однако у близких родственников погибшей Ирины Зимуровой, матери четырнадцатилетнего Андрея, на этот счет есть свое мнение: они не согласны с выводами следователя Бондарева. Оснований для этого, как считает брат погибшей, достаточно.
— Когда в тот вечер я вернулся с работы, в 6 часов мама мне позвонила на сотовый: «Беда у нас, Ирину машиной сбило!.. Срочно приезжай!». На своей машине я заехал за мамой и племянником. К месту трагедии мы подъехали примерно в 6 часов 30 минут. Еще издали увидели стоявший внедорожник рядом с машиной ГАИ. На обочине — тело сестры, покрытое материей. Мама плачет, я ее успокоить стараюсь. Тут сотрудник ГАИ к нам подходит. И сразу, даже не представившись, огорошивает: «У вас есть кому тело забрать?»
Мы до того растерялись, что и ответить сразу ничего не смогли.
Пока ждали транспорт, выпрошенный мной на работе по телефону, я подошел к следователю-дознавателю из Лаишевского РОВД Венере Сычковой — она делала замеры на асфальте. Подожди, не мешай, говорит, не до тебя пока... А тут ко мне двое подошли — мужчина и женщина. Оба — в форменных синих куртках «Чистый город». Они-то мне и рассказали, что были очевидцами той аварии.
Подробности, которые сообщили брату погибшей Ирины, никак не вписывались в фабулу, которой придерживалось следствие.
— Прежде всего, они сказали мне, что за рулем находился молодой парень, а не пожилой мужчина. Кроме того, они сообщили, что авария произошла намного раньше, а не в шестом часу вечера, как указано в протоколе.
Эти же очевидцы, как утверждает Виталий, рассказали ему, что первыми на место прибыли сотрудники ДПС из Казани, а уж затем — районные гаишники. Да и скорость движения автомобиля в момент наезда была явно выше ограничительной.
Участок, на котором произошла трагедия, находится в зоне действия дорожного знака, который предписывает автомобилистам двигаться со скоростью не более 40 километров в час.
— Я сам за рулем не первый год, — говорит Виталий. — Не могу поверить, что при столкновении на такой небольшой скорости может наступить гибель человека, тем более молодой здоровой женщины…
— Мне бы, конечно, у тех очевидцев надо было их телефоны взять, — сетует Виталий. — Можно было бы привлечь их по делу как свидетелей. Да тогда мне не до этого было: автобус подъехал, тело в морг доставили. На следующий день после вскрытия нам выдали тело и свидетельство о смерти…
Лишь на пятый день после похорон к нам пришли Киямовы: пытались, вроде, выразить соболезнование, но у матери и отца было такое состояние, что разговора между нами фактически не получилось.
— Я ни в коем случае не преследую цель непременно посадить кого-то в тюрьму, — говорит Виталий. — Для меня важно установить истину. И если человек виноват, пусть отвечает по закону, неважно, какой пост он занимает. Ведь закон — один для всех…
После похорон сестры Виталий обратился в Лаишевское РОВД — звонил по телефону, интересовался, как идет расследование. В конце ноября, узнав, что в возбуждении уголовного дела хотят отказать, выехал в Лаишевский РОВД сам.
Здесь ему выдали постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за подписью майора Болдырева.
Внимательно изучаю постановление, отпечатанное на двух листах. Из показаний, находившихся во внедорожнике сына и отца Киямовых, следует, что за рулем в момент наезда находился Киямов-старший. Есть нестыковка в показаниях сына и отца: последний утверждает, что женщина оказалась на проезжей части внезапно, на расстоянии 1 метра от его машины. Киямов-младший показывает, что увидели ее в последний момент за 5-6 метров.
Далее в постановлении приводятся показания продавщицы Макаровой, которая находилась в тот день в магазине «24 часа», в нескольких метрах от места аварии. Она пояснила, что 31 октября 2010 года в магазин заходила женщина в черном кожаном плаще с черными до плеч волосами, состояние которой показалось ей необычным: шла шатаясь, с отрешенным взглядом. Постояв минут пять, вышла из магазина.
Далее Макарова ссылается на слова одного из покупателей (фамилия которого не указана в постановлении), что тот якобы видел эту женщину идущей по середине дороги. Тот же неизвестный покупатель рассказал Макаровой, что женщину ту объезжали машины, водители сигналили, ругались. Через некоторое время в магазин стали заходить другие покупатели. Они-то и рассказали, что на дороге сбили женщину. По их разговорам Макарова сделала вывод, что эта та самая женщина, которая заходила в магазин в шестом часу вечера. Хотя сама не видела ни аварии, ни тела погибшей.
Можно ли эти показания, половина которых составлена со слов неуказанных лиц, признать хотя бы косвенным свидетельством? Ответ на этот вопрос может дать только суд.
Другое дело — заключение судебно-медицинской экспертизы, на которую ссылается следователь Олег Бондарев. Ведь согласно ей в крови погибшей действительно был обнаружен этиловый спирт, что свидетельствует: жертва находилась в состоянии опьянения.
И вместе с тем, много вопросов вызывает заключение судмедэкспертов, на которое ссылается в своем постановлении следователь Бондарев. Вот строки из постановления: «…смерть Зимуровой И.И. 1976 года рождения наступила от тупой сочетанной травмы тела, осложнившейся шоком…». Согласитесь, все это общие слова. Почему-то не указаны конкретные повреждения организма — такие, например, как возможные в подобных случаях переломы или разрывы внутренних органов. Ведь по степени повреждений можно судить о силе удара, а следовательно, и о той скорости, с какой двигался автомобиль.
И еще. Силу удара можно определить по характеру повреждений машины, совершившей наезд.
В связи с этим немало вопросов вызывает и акт осмотра транспортного средства. В документе перечислены элементы автомобиля, получившие повреждения: лобовое стекло, бампер, капот… И в то же время в графе о состоянии шин — короткая запись: «в норме». Не указана глубина протекторов, давление в шинах, их марка. Похоже, что составлявший документ инспектор ДПС Лаишевского ОВД сержант Р. Мухинов провел осмотр поверхностно. И это несмотря на то, что ДТП было со смертельным исходом. Более того, автомобиль, который после наезда отбуксировали на штрафстоянку, через какое-то время… возвратили владельцу и сегодня, после ремонта, уже невозможно установить, в каком состоянии находился он в момент аварии.
Все это заставило родственников погибшей обратиться в прокуратуру республики и в Генеральную прокуратуру РФ.
Как объяснил мне заместитель прокурора района Алексей Парамонов, сегодня дело направлено на доследование в Лаишевский РОВД.
— Действительно, в следствии по данному делу налицо ряд недочетов. В частности, не были опрошены все непосредственные очевидцы происшествия: медики «скорой» и сотрудники милиции, которые прибыли первыми на место наезда, — говорит он. — Для того, чтобы выяснить, приезжали ли на место сотрудники казанского ДПС, необходимо сделать соответствующий запрос в УВД Казани. Установить: делали ли они фото- или видеосъемку, и при наличии истребовать ее для приобщения к материалам дела.
Кстати, кадры о наезде могли сохраниться в архиве программы «Перехват» — телеканал «Эфир» в одной из прошлогодних передач показал видеоролик о наезде. Возможно, что кадры о той трагедии смогли бы пролить свет на темную сторону данного дела.
Есть вопрос по состоянию дорожного покрытия. Из постановления об отказе в возбуждении дела за подписью Богданова следует, что со слов Киямова И.Б. покрытие дорожного полотна было влажным. Родственники погибшей утверждают, что сухим. В данном случае, как объяснил зампрокурора района, следствию потребуется приобщить метеосводку за 31 ок¬тября прошлого года.
Важный момент — с какой скоростью действительно двигался автомобиль в момент наезда. Что, если она значительно превышала разрешенные 40 километров в час?
— Сегодня определить это сложно, — говорит Алексей Парамонов. — Ведь необходимо установить тормозной путь, для этого должен быть зафиксирован юз. И если этого не было сделано сразу…
И здесь — загадка. Брат погибшей считает, что юз был. А вот начальник СО при Лаишевском РОВД Наиль Нургалиев утверждает, что юза не было. А значит, вновь возникает необходимость разыскать и опросить понятых, присутствовавших при составлении первого протокола.
Сам Ильгиз Киямов считает, что избежать наезда у него не было никакой возможности — женщина появилась на проезжей части внезапно, он даже не успел нажать на тормоз:
— У меня водительский стаж более 40 лет, — сказал он при недавней встрече в редакции. — Но в данном случае я смог лишь вывернуть руль влево настолько, чтобы уйти от столкновения и не врезаться в машину встречного потока. У меня сложилось впечатление, что женщина оступилась в том месте, где асфальт несколько возвышается над щебеночной обочиной, и ее качнуло в сторону проезжей части. Вероятно, потеряв равновесие, она стала падать, ударившись головой о лобовое стекло в том месте, где крепится правый очиститель, а затем ее отбросило на асфальт.
— За рулем находился я, — говорит Ильгиз Бадрутдинович. — Сын сидел рядом. Остановившись у обочины, мы выскочили из машины, подбежали к женщине, стали звонить: вызывать «скорую» и ДПС, тормозить проезжающие машины.
По словам Ильгиза Киямова, никаких очевидцев поблизости он не видел. Впрочем, ему было тогда не до того.
— Представляете мое состояние! — говорит он. — Я после этого так переживал — почти месяц не мог за руль сесть!..
Действительно ли Ильгиз Киямов не мог предотвратить наезда, и кто находился за рулем в момент трагедии? Установить истину непросто. Особое значение имеют показания свидетелей. Мы обращаемся к читателям газеты: все, кто оказался прямым очевидцем ДТП в поселке Столбище 31 октября прошлого года, откликнитесь. Если вы можете помочь расследованию, не молчите. Сообщить информацию можно по телефону 562-23-10.
Артем СУББОТКИН.