Челябинские татары обратились с письмом к руководству Татарстана
Уважаемый Рустам Нургалиевич!
Хотим Вам сообщить, что исполнилось 55 лет со дня глобальной техногенной ядерной Кыштымской аварии в Челябинской области. В результате аварии пострадали миллионы граждан и тысячи населенных пунктов страны. В течение короткого времени русские населенные пункты срочно были эвакуированы на чистую зону. В том же 1957 году Правительство СССР приняло решение об эвакуации и села Татарская Караболка. Однако деревня была оставлена для эксперимента по выживанию в условиях радиации.
До сих пор она находится в состоянии «мертвой зоны». Инфраструктура постепенно разрушилась, не решаются социально-экономические проблемы. Экологическое, радиационное состояние не отвечает санитарно-эпидемическим нормам. Не решаются даже элементарные проблемы с питьевой водой, с газом.
Обращаемся к Вам, как к последней надежде, как к Президенту наших соотечественников, помочь сохранить будущее поколение села. Убедительно просим помочь желающим жителям Татарской Караболки переселиться на территорию Татарстана.
С глубоким уважением от имени схода села Татарская Караболка председатель собрания Исмагилова Гульшахра НАСИБУЛЛОВНА.
Здесь царит смерть — в селе Татарская Караболка Кунашакского района Челябинской области 9 кладбищ. Могилы, могилы, могилы… Уже давно сравнявшиеся с землей и еще совсем свежие. За последние пятьдесят пять лет тут похоронены сотни мужчин, женщин и детей. Умирали семьями — во многих домах царит мертвая тишина, здесь уже десятилетия никто не живет. Но родной очаг все еще стоит, как будто преданно ждет так рано покинувшего его хозяина.
55 лет тому назад в селе проживало 4 тысячи человек. Сегодня осталось всего лишь 100. Унесла сотни жизней радиация, коварно проникшая в почву, наполнившая воздух, отравившая все речки и родники. С 1957 года, после техногенной аварии на химкомбинате «Маяк», Татарская Караболка осталась в опасной для жизни радиационной зоне, где уровень вредного вещества в несколько раз превышает норму.
Гульшахра Исмагилова одна из четырех старожилов, оставшихся в живых, очевидцев этой страшной аварии. Хотя ей еще нет даже семидесяти, в селе она в числе долгожителей, потому что средняя продолжительность жизни людей Татарской Караболки составляет сорок лет.
— Мне было тогда всего одиннадцать, — вспоминает со слезами в глазах Гульшахра апа. — В тот день мы были на поле, убирали колхозную картошку. Вдруг раздался сильный взрыв, земля вздрогнула. Взрослые стали кричать: «Началась война!». Некоторые залезли на деревья, посмотреть, что же там случилось? И в это время на небо поднялось огромное красное пятно, образовалась грязная туча, напоминавшая ядерный «гриб» после атомного взрыва в Японии.
Гульшахра апа плачет, в который раз вспоминая страшную и тяжелую картину тех дней. Несмотря на то, что прошло уже полвека, все еще перед глазами наполненный ужасом взгляд одноклассников и тихий страх взрослых, толком ничего не понимавших, но, одновременно, чувствовавших, что произошло нечто трагичное.
— Когда на следующий день мы опять пришли на колхозное поле, никто не мог понять, в чем дело, — продолжает Гульшахра апа. — Уже были выкопаны огромные ямы. Нам приказали бросать туда всю картошку. Учителя спросили: «Зачем?!». «Ее нельзя кушать. Она грязная», — ответили незнакомые нам люди. Чем за один вечер картошка была так загрязнена, что стала не пригодна к еде, этого никто не объяснял. Работали без перчаток, ободранные руки кровоточили, из носа шла кровь и мы беспрерывно кашляли.
За считанные часы радиационная пыль легла на реку Караболка, покрыла окрестные озера и болота, а затем дошла и до самой Татарской Караболки. С этого дня в селе все стало ядовитым: и вода, и воздух, и овощи-ягоды. Конечно же, люди об этом ничего не знали.
— Я как раз набирала воду, — говорит наша героиня, — пришли какие-то люди, стали заколачивать колодец. На изумленный вопрос: «Почему?!» ответ был тот же: «Она грязная, пить нельзя!». На всех колодцах, всех родниках повесили таблички «Воду пить нельзя!». Возле речки через каждые сто метров появились надписи «Купаться запрещено!». Велели гусей и уток не пускать в воду. А куда их?! Нас же не переселили. И воду из родников пили, и ягоды, грибы из леса кушали, и сено косили на лугах. А чем было скотину кормить?! А что было самим кушать?! Нам же никто чистую воду не привозил, никто безопасными для здоровья продуктами не обеспечивал.
Пострадало от радиации и соседнее село — Русская Караболка. Но его жителей в скором времени переселили в другое — безопасное место. А Татарскую Караболку, по непонятным причинам, оставили на произвол судьбы. Военные взорвали зараженную церковь в русской деревне, а затем из ее кирпичей заставили строить свиноферму в Татарской Караболке.
— Но через шесть месяцев произошло то, что вселил ужас в нашей деревне — вся скотина на фермах погибла. До единой. Кирпичи, оказывается, очень сильно впитывают радиацию и держат ее в себе. А мы, маленькие дети, чистили их голыми руками! — плачет Гульшахра апа. В ее глазах такая боль, такое отчаяние и нестираемая обида на тех, кто использовал невинных, беззащитных детей на смертельно опасных работах.
Из рассказа ХАБИБУЛЛИНА РИЗВАНА ВАЛИУЛЛОВИЧА:
— К зиме 1957 года у меня начались страшные головные боли. Помню, как я катался в изнеможении по полу, как обручем стягивал виски, было кровотечение из носа, я практически потерял зрение. Мою мать, Зухру Галимардановну Хабибуллину, увезли в Челябинск для лечения от белокровия. Когда я учился в техникуме, у меня обнаружили плохую кровь. Мой старший брат умер в 46 лет, сестренка от последствий радиационной аварии не могла иметь детей, трагически переживала это, умерла тоже в 46 лет. Многие мои одноклассники давно ушли из жизни. Моя внучка и внучка моего брата имеют диагноз «олигофрения».
В 1958 году в село приехали неизвестные люди в халатах и масках. Изучили почву, воду и растения. И даже тогда местному населению правду не сказали. Причину своего визита гости объяснили тем, что якобы на речке… найдена нефть. Зашли разговоры о том, что сельчане будут переселены в другое место. Всего после ядерной аварии в Челябинской области были эвакуированы и снесены 23 деревни. В числе подлежавших переселению была и Татарская Караболка. Но это сделали только на карте.
…В Татарской Караболке большинство умерли и продолжают умирать от рака. Но местные доктора эту болезнь ни у кого не признают.
— Врачам дано строгое указание: диагноз «онкология» никому не ставить. Всем пишут: «общее заболевание» — говорит юрист Роза Фардиева. — Ведь для властей — это вопрос денег. Если болезнь назвать своим именем, придется на лечение населения выделять из бюджета большие суммы. Местные чиновники этого делать не хотят.
Роза Фардиева — юрист из Казани. Она одна из тех немногочисленных людей, которым небезразлична судьба пострадавших от техногенной аварии на химкомбинате «Маяк». На протяжении десяти лет Роза Атласовна борется за то, чтобы власти обратили внимание на эту проблему.
— Я сама уже получила облучение, перенесла несколько операций, стою на учете у онколога, — говорит она. — Когда измеряли уровень радиации со специалистами, проходили вдоль и поперек окрестности Татарской Караболки.
У жителей села нет денег, чтобы расплатиться за услуги профессионального юриста. Да и сама Роза Атласовна от них материального вознаграждения не ждет.
— Иногда приходится вкладывать свои средства. Но мне денег не жалко. Лишь бы им помочь. Это уже смысл моей жизни.
Благодаря усилиям юриста Фардиевой Татарской Караболке дали Чернобыльский статус. Хотя здесь уровень радиации в 200 раз (!) выше, чем в результате аварии на украинской атомной станции. Удалось провести асфальтовую дорогу до деревень, пострадавших от взрыва на химкомбинате. Погибающих от радиации чиновники и не думают переселить в безопасное место.
— Один из депутатов Челябинской области сказал мне: «Нет татарина, нет проблемы. Если они умрут, никто и денег не будет просить, и вы к нам не будете приходить с постоянными просьбами», — со слезами на глазах вспоминает Роза Фардиева. — Вот так прямо и заявил!
В 2004 году российское Правительство выделило пострадавшим от техногенной аварии на химкомбинате «Маяк» по одному миллиону рублей. Но до населения дошли только по 100, 200 тысяч рублей. От имени возмущенных односельчан Гульшахра Исмагилова специально поехала в Москву, чтобы разобраться в ситуации.
— Там мне сказали, что миллион рублей на каждого жителя деревни перечислены в область, — рассказывает женщина. — Деньгами управляет Челябинское муниципальное управление. Обращайтесь туда.
По словам местного населения, губернатор области Петр Сумин в деревне ни разу не был.
— Он ведь даже не знает, где находится деревня Татарская Караболка! Власти ведь над нами только издеваются, — Гульшахра апа не может сдержать слез. — Говорят: «Сами же не соблюдаете правил, косите сено, где не положено, кормите им скотину». А где нам косить?! У нас ведь выбора нет. Все пропитано радиацией. Нам что, ничего не кушать?! Умереть с голоду?!
Впрочем, от голода здесь тоже умирали. Те, у кого никого нет, тем, кому не от кого ждать помощи. Одинокие и пожилые люди часто страдают и от холода. В село газ не проведен, а запастись дровами на всю зиму они не могут. В Татарской Караболке рождаются мутанты, как у людей, так и у животных. Население также страдает от суставных и головных болей. Даже у детей и подростков развивается коксартроз — костная болезнь пожилых людей. У многих довольно часто течет кровь из носа.
Из рассказа ИСМАГИЛОВОЙ (ГАТАУЛЛИНОЙ) ГУЛЬШАРЫ НАСИБУЛЛОВНЫ
(1946 года рождения):
— В июле 1958 года я начала очень сильно болеть, в течение целого месяца температура не опускалась ниже сорока градусов, из носа и горла шла кровь, беспрестанно болел живот, раскалывалась голова, да и тело стало каким-то бесчувственным. Врачей в деревне не было, обратиться за помощью было не к кому и некуда, поэтому я до самой осени валялась в постели между жизнью и смертью. В том году мама родила какого-то черномазого мертвого ребенка, а до этого она тоже работала в поле, зараженном радиацией…
Сейчас у меня злокачественная опухоль четвертой степени. Одна почка функционирует только на сорок процентов, бесконечные головные боли, ломота в суставах, перебои сердца не дают спокойно жить. Все это — осложнения от радиации. Отец скончался от рака, мать страдает от опухоли, у всех оставшихся в живых родственников болезни почек… Вредное влияние радиации ныне сказывается и на детях, и на внуках, вызывая в них генетические аномалии.
Недалеко от Татарской Караболки есть еще одна деревня, брошенная в объятия смерти, — Муслюмово. Правда, несколько лет назад людей оттуда переселили. Для них построили новые дома на новом месте. Как потом выяснилось, в еще более опасной радоновой зоне. И им теперь приходится там выживать.
От отчаяния челябинские татары обратились к руководству Республики Татарстан, чтобы спасти будущее поколение. Чтобы внуки не страдали от болезней и чтоб хотя бы у них был шанс выжить. В Челябинской области у них такого шанса нет. Земля, пропитанная радиацией, не очищается от нее даже через 500 тысяч лет.
Гульназ МИРХАЛИЛОВА.