Судя по тому, что правительство РФ нигде даже не попыталось оправдаться за рухнувшие цены на зерно, а сама отрасль сельское хозяйство названа «драйвером развития экономики России», можно предположить: это не ошибка — это политика. Значит, правительство решило: хороший урожай прошлого года — это результат не только умелого труда крестьянина, не только итог применения прогрессивных технологий, но и дар Божий: благоприятной погоды и щедрости природного богатства — земли. А значит, как у нефтяников растут акцизы на их продукцию в пользу государства, так и у крестьян надо забрать долю «не принадлежащей» им прибавочной стоимости…
Конечно, это не совсем так. А может быть, даже совсем не так. Россия вышла на первое место в мире по экспорту пшеницы — значит, государство способствует поискам рынков сбыта, а значит, заботится о крестьянине. Второй год подряд хозяйствам выделяются льготные — не более 5% годовых, банковские кредиты, в том числе и долгосрочные: пожалуйста, стройтесь, развивайтесь. Не все до этих кредитов дотягиваются, но ктото все же получает. Господдержка оказывается на известкование кислых почв, мелиорацию, на приобретение сортовых семян, на покупку техники и т.д.
Главная проблема в том, что хлеб есть некому. Пашня — та же, ее даже становится больше. А вот поголовье скота — основного потребителя зерна — сокращается из года в год. Если взять столетнюю историю России, то сокращение поголовья скота выглядит прямотаки катастрофическим. Если по данным переписи 1916 года в России было только крупного рогатого скота 55,8 млн. голов, из которых 44% были дойные коровы, то спустя ровно 100 лет в стране осталось 18,8 млн. голов КРС, из которых 8,3 млн. — коровы. Тенденция к сокращению сохраняется и в новейшей истории. В 2009 году, например, коров в хозяйствах всех категорий в России насчитывалось 9 млн. голов. Да что там цифры? Люди старшего поколения хорошо помнят, что еще в конце 80х — начале 90х годов в каждом крупном населенном пункте на пастбища выгонялись по два, а коегде и по три коровьих гурта по 100150 голов в каждом. Сейчас в большинстве сел и одного такого не набирается.
Вот почему большие урожаи современного крестьянина не радуют. Нет сбыта. А нет сбыта — цены падают. А если к тому же в какойто момент приоткрываются границы и в страну ввозится энное количество молока и мяса, то впору крестьянину кричать «Караул!» Что, собственно говоря, в настоящее время и происходит.
Но что удивляет? Снова и снова Минсельхоз РФ и Минсельхозпрод РТ планируют устоявшуюся структуру посевных площадей с незначительными изменениями. По привычке, по инерции, в расчете «на авось». Авось само собой все образуется, рынок, мол, расставит все по местам.
Не образуется. И не расставит.
Такой факт: с кагатных полей Заинского сахарного завода в настоящее время «Камазы» везут на поля дурно пахнущий груз. Это не только дефекат — земля, привезенная с полей и используемая как ценное известковое удобрение. Вперемешку с ней — сгнившая свекла. Ее сначала «рекордным урожаем» вырастили прогрессивными технологиями на полях, потом убрали героическим трудом сельчан, завезли на площадки сахарного завода. Завод не справился с переработкой, и вот теперь гниль везут обратно. Сколько его? 100 тысяч тонн? 150 тысяч тонн? Точно может сказать только сырьевой отдел предприятия. Определенно одно: возможности сахарного свекловодства и сахарного завода в АО «Агросила» были не просчитаны. А что в итоге? Убытки.
Ктото скажет: убытки — это проблемы собственника, инвестора. Увы, это не совсем так. Такой крупный агрохолдинг, как АО «Агросила», постарается сделать все возможное, чтобы компенсировать свои производственные потери. А за счет кого? За счет тех, кто помельче и послабее.
По итогам прошлого года за аренду земельных паев у населения в Заинском районе АО «Агросила» выдало по 2 центнера ячменя и 0,7 центнера пшеницы за пай. Одной курице в год требуется примерно 40 кг зерна. В принципе, на 7 курочек этого зерна хватит. А как содержать корову? Хотя бы одну. Теленка? Свинью? Лошадь? Козу? Это, между прочим, вопросы продовольственной безопасности. А потому адресуются они не только «Агросиле», а и к органам государственной власти, к тем, от кого зависит стратегия развития сельского хозяйства.
Очевидно одно: без взрывного наращивания поголовья скота и птицы проблемы сельского хозяйства не решить. Казалось, что с принятием в 2006 году приоритетного национального проекта по развитию сельского хозяйства и рынков сбыта сельскохозяйственной продукции, а впоследствии и Государственной программы развития отрасли проблема с мертвой точки сдвинулась. Сельхозпредприятия, а также впервые в советской истории личные подсобные хозяйства получили субсидированные банковские кредиты на свое развитие. Увы, поголовья скота не прибавилось, поголовье же птицы хотя и подросло, но не настолько, чтобы делать на рынке погоду.
Спустимся на нашу грешную землю, обратимся к проблемам конкретного сельчанина. Если прежде, до холдингизации сельского хозяйства, в каждом крупном населенном пункте был свой зерноток, и привезти зерно на двор было не проблемой — это можно было сделать даже без трактора и автомобиля, впрягшись семьей в ручную тележку. То сейчас иные зернотоки находятся на расстоянии десятков километров, и чтобы привезти зерно, выделенное сельчанину за земельный пай на сумму 2 тысячи рублей, надо отдать за бензин чуть ли не половину. Земельные паи с нынешним уровнем арендной платы в пределах 500700 рублей за гектар, а такой уровень характерен для большинства хозяйств республики, не стали для сельчан фактором их «приземления». Попрежнему сельчан волнует вопрос — не как остаться жить и работать на селе, а как уехать из села.
ОАО «Красный Восток» полтора десятка лет назад пришло в сельское хозяйство «сделать революцию». Были построены несколько крупных животноводческих комплексов, вокруг которых протянулись высокие заборы, охраняемые службами безопасности. При этом органы государственной власти не продумали, а как сельчане будут содержать на подворьях скот и птицу. Если раньше в каждом селе были фермы с силосными и сенажными траншеями, ометами сена и соломы, и дальновидные руководители не запрещали населению подкармливать оттуда свой скот, тот сейчас этой подпитки не стало. Даже соломы привезти стало проблемой. А купить — дорого, ведь зарплата в сельском хозяйстве у нас далека от уровня, позволяющего не просто сводить концы с концами, а жить достойно.
Дорого обошлась татарстанскому селу «революция». И в личных подсобных хозяйствах поголовье скота и птицы убавилось, и агрохолдинг не достиг намеченных показателей. Нынешние суточные надои на уровне 1314 килограммов молока на корову — это не тот результат, который можно назвать конкурентным.
У нас много внутренних резервов. Взять такой показатель, как, например, производство молока на 100 га сельхозугодий. Атнинский район производит его 376 кг, а Спасский, к примеру, 28 кг. То есть более, чем в десять раз меньше. Почему? Республика одна, направления государственной поддержки одинаковые, а результаты резко контрастные. Даже не выезжая в районы, можно легко представить себе крепкие современные фермы атнинских хозяйств, и скелеты разрушенных ферм в Спасском районе. И у нас таких районов, с низким уровнем производства, не мало. И вот тутто бы и надо задуматься: каковы причины таких контрастов?
Что интересно, вокруг проблемы тех самых «скелетов» или, подругому, «клюшек», оставшихся повсеместно от заброшенных коровников и телятников и заросших бурьяном, уже который год идут дебаты на разных уровнях власти, чтобы их восстановить и заполнить скотом. Увы, только в некоторых районах коегде и коекак эта проблема решается.
В Послании Президента РФ Федеральному собранию было сказано о реальности достичь в ближайшие годы взрывных результатов в экономике, что, конечно, обнадеживает и радует, но при этом сельское хозяйство с его острыми проблемами было названо драйвером развития экономики, и это тревожит. Ведь сейчас в сельском хозяйстве даже такой развитой республики, как Татарстан, работает уже менее 3% населения. Утечка кадров идет неумолимо. И если так дело пойдет и дальше, кто же будет выращивать рекордные урожаи зерна лет через 1015?
Владимир Белосков.