Грунтовая дорога ведет меж полей и лесопосадок, спускаясь все ниже и ниже. Кажется, еще немного, и мы уткнемся в какойнибудь овраг или болото. И вдруг — открывается вид на четыре домика. Это и есть деревня НовоСергиево, искомый пункт моей поездки.
Когда я несколько лет назад услышала фамилию последнего жителя этой деревни — Соловцов, в мозгу моментально сложилась аналогия — человек находится в ссылке. Соловцов Николай Иванович — полное имя обитателя НовоСергиева.
Когда мы подъехали к его дому, нас встретила собака, она не залаяла, более того, завиляла хвостом. Узнала мою спутницу — Анну Васильевну Гончарову. Она иногда навещает Николая Ивановича, привозит ему хлеба, одежду. «Он ведь пожар пережил, у него не осталось ничего, вот кто чем может, и помогает», — говорит Анна Васильевна.
Новый бревенчатый дом Соловцова — на взгорке, ниже на поляне — подобие летней кухни, рядом с домом обелиск павшим в годы войны землякам — жителям деревни НовоСергиево, более 130 имен. Больше других встречается фамилия Соловцовых. Чуть дальше — часовня, в которой помолиться могут верующие разных религий — христианской, мусульманской, иудейской.
Хозяин подошел к дому с двумя ведрами яблок, собранными в заброшенных садах. Сопровождали его две козы.
— Вот только буддийский угол у меня пустой, нет у меня никаких буддийских реликвий, — сетует Николай Иванович. — А построили мы часовню с сыном, зятем и внуком. Вот тут все написано — когда и кто строил.
— А как давно вы здесь живете?
— Родился я в этой деревне в 1940 году. Здесь школу окончил, начал работать в колхозе, потом в армию ушел. Когда в 1963 году вернулся со службы, увидел, что деревня распадается — дороги нет, газа — тоже, соцкультбыт — одно название. Многие жители перебрались в другие села и деревни: кто в Теньки переехал, кто — в Варварино, Красновидово, Шапкино. В общем, таяла деревня на глазах. Подумал я и остался в Казани. Устроился на 16й завод, жил в общежитии, потом квартирку получил, там и семью создал. Но домой меня всегда тянуло. Помните песню: «Но все также ночью снится мне деревня, Отпустить меня не хочет родина моя…»? Это про меня. Мама моя держалась до последнего, но и она продала дом.
В 1973 году Николай Иванович приехал в деревню, а ее уже практически нет. Так, несколько заколоченных домиков. Зашел он в бывший свой дом, увидел, в каком он запущенном состоянии. Встал у косяка в воротах и заплакал. Тогдато и решил он выкупить свой дом. Выкупил, начал его восстанавливать, попутно собирал оставшиеся предметы деревенского быта. Один, кругом — ни души. Так, заедут ктонибудь из бывших односельчан на погост, и — назад, в город. Тогда он приезжал сюда только в отпуск. Но когда вышел на пенсию в 2000 году, то уже стал здесь жить по полгода — пока тепло.
В 2010 году старый дом Соловцова сгорел. Это для него была огромная потеря. Родительский дом ему был дорог как память. Он ведь за эти годы стал настоящим музеем, сколько в нем хранилось старинных вещей. А сколько туда выходцев из деревни приезжало! Цыганскаято почта быстро вести разносит, вот и повалил народ. Заходили, прижимались к своим рушникам, шинелям и плакали. Кому его дом помешал? У Николая Ивановича к тому времени последователь нашелся. Стал, глядя на Соловцова, строиться, так и его сожгли. Но оба новосергиевца упертыми оказались, заново отстроились.
— Сейчас здесь четыре дома — мой, Ильхама и двух братьев Богатовых, — рассказывает Николай Иванович. — После пожара ко мне и глава приезжал — Зуфар Гарафиев, спрашивал, чем мне помочь. А чем поможешь? Что сгорело — не вернешь, а сгорела память о прошлом. Я страховку получил и начал строиться.
Газа, электричества в деревне нет. Готовит Соловцов на огне, для молока держит коз, раньше кур держал, но лиса всех перетаскала. Ставит капканы, дичь попадается, так что мясо у него есть всегда. Без телевизора, как он говорит, жить спокойнее, без него он не скучает. А сильно сожалеет о том, что вместе с домом сгорели ульи.
— Без пчел плохо, с ними столько забот, что и скучатьто некогда. Если у кого есть старые ульи, ненужные, я бы взял, подремонтировал и в дело пустил, — вздыхает Николай Иванович.
— А у деревни сохранилось кладбище?
Понимаю, что вопрос не корректный: раз была деревня, должно быть и кладбище. Даже если деревня умирает, погост остается.
— Кладбище было вон там, на горе, — показал он на взгорок, за который садилось солнце. — Там сейчас четыре ухоженные могилки. Я троим сельчанам поставил кресты — Филипову, Панову и Чертаневу. А вот Косенкову мы с его внуком крест ставили. Помню свою учительницу Туганову. Ее сын в районной газете работал — Николай Туганов. Потом он в Нижнекамск уехал. А из местных Радика Сагдеева их Больших Буртас добрым словом всегда вспоминаю. Не смотри, что религии разные, очень хороший человек, молодой, а тоже, как и я, своей родине преданный.
Над летней кухней дощечка с аккуратно вырезанными буквами «РОДИНА!»
— Это мой сын своего друга попросил. У того производство дверей, вот он мне и вырезал красиво буковки. А я вот от родника воду провел, если надо — наливайте, вода здесь мягкая, вкусная. Деревья сажаю — елочки, дубки. Здесь, конечно, и так красиво, но хочется, чтобы еще краше стала моя родина.
… Все мы кудато спешим, суетимся, заработать хотим, что то увидеть, чтото купить. Дни и недели мелькают, как в калейдоскопе. А вот попадешь в такое место и задумаешься — для чего нам жизнь дана? Может быть, просто жить вот так, как Николай Иванович, и наслаждаться жизнью, чувствовать каждую ее минуту. И — родину свою любить, делать ее краше. Ктото из древних мыслителей, кажется, Луций Сенека, сказал: «Любят родину не за то, что велика, а за то, что своя». Николай Иванович наполняет свои «Соловки» заботой, сердечным теплом и тем самым закрывает собой еще одну амбразуру, еще одно пустое место, каких появилось на просторах большой нашей Родины за последние десятилетия немало.
От редакции:
У Николая Ивановича Соловцова проблема — он не может зарегистрировать свой дом и земельный участок в регистрационной палате. Ему говорят: нет в районе такой деревни — НовоСергиево, а потому и нет земель населенного пункта. На днях мы встретились с главой Варваринского сельского поселения Рушаном Нотфуллиным. Он подтвердил: на карте района НовоСергиева не значится, на месте деревни значатся сельскохозяйственные угодья. В официальном справочнике «Татарская АССР. Административнотерриториальное деление» с данными еще на 1 января 1986 года мы также не обнаружили населенного пункта с таким названием.
Ай да, Соловцов, айда Николай Иванович! Живет, как воюет: «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…
Светлана Загидуллина.