Деревня Антоновка Камско-Устьинского района стала известна на всю Россию после акции «Первозданный лес», которую тамошние жители провели в майские праздники. Приехало больше сотни человек. Люди брали саженцы, лопаты и малых детей — и ехали к нам на Волгу. А когда подсчитали, сколько посадили, ахнули: семь тысяч саженцев на десяти гектарах земли.
Мы на посадку не успели, но стало любопытно: с чего это вдруг сельчанам понадобилось сажать деревья? И кто вообще они такие, эти активисты зеленого фронта?
Приехали в Антоновку, огляделись. МТС не ловит. Куда идти, неясно. Пошли навстречу солнышку, в сторону Волги, видневшуюся на горизонте. Встреченные по пути «аборигены» загадочно уточнили: «Это нудисты, что ль?» и указали дорогу: «Дальше идите, там большой желтый дом».
«Дом наш тринадцатый по улице Ленина, а по-нашему — Волшебников», — улыбнулась подошедшая к калитке женщина и пустила нас внутрь. Глаз ухватывает площадку, похожую на японский сад камней, и а-ля украинский плетень с насаженными на него кринками. Непролазные заросли на задах двора не дают оценить истинный размер участка. До того, как его приобрели, он, по всей видимости, с десяток лет оставался заброшенным. Просторный дом тоже не новый, а подновленный. Это «центральная усадьба» поселенцев. Тут все собираются за обеденным столом. Те, у кого нет пока своего угла, здесь ночуют. Эклектика присутствует и во внутреннем виде дома, где русская печь уживается с подвесным потолком в трапезной.
ЛЕС
Мы вышли на край деревни, говоря официальным языком, это земли лесфонда. Именно здесь прошла акция общественных посадок «первозданного леса». В лунках, как в норках, притаились малюсенькие росточки будущих елей, сосен, лиственниц. «Мечта о лесе — моя, — продолжает Ильмира. — И я рада, что нашлись люди с похожими мечтами». Можно сказать, антоновцы и те, кто откликнулся на их призыв, делали работу за лесников. Деревья сажать надо, а некому — штат у ведомства крохотный. Так что предложение помочь там восприняли с благодарностью и обеспечили саженцами для посадки, а пожарные дали машину для полива. 150 кило круп для обедов гостям-волонтерам тоже были подарены чьей-то щедрой рукой, как и часть инвентаря и резиновые перчатки.
Казалось бы, какое антоновцам дело до планов по посадке леса, как будто для этих целей нет целого министерства! И почему бы не привести в порядок и не обустроить сначала свою землю, свои сотки, где работы — непочатый край?
— А иначе никак, — говорит Ильмира. — Потому что ветра докучают сильно, лишают землю влаги и полезных минералов. Защитная стена из хвойного леса создаст благоприятный для сельского хозяйства микроклимат, восстановит плодородие почве.
Ильмира рассказала о прошлом деревни, о царских стрельцах, капище, об астраханцах, приезжавших на подводах за антоновскими яблоками, о том, как был вырублен фруктовый сад во время Великой Отечественной, а Куйбышевское водохранилище затопило в конце 50-х окрестные территории. «Возможно, у нас осядут великие люди, возможно, знаменитые садоводы или педагоги, которые будут знать, что здесь они не будут испытывать одиночества, а их знания найдут применение», — рассуждала Ильмира. Здесь уже перебывало немало гостей. К примеру, был Антон Павлович Дубенюк, благословивший антоновцев на возрождение фруктовых садов. Ну, а если говорить о реальности мечтаний, то нельзя не отметить, что благодаря Ильмире в деревне провели телефон. Местные власти долго отказывали, утверждая, что делать это нецелесообразно в деревне с «25 жителями». Она дошла до президента (Шаймиева на ту пору), добилась личной встречи (даже танцевала с ним белый танец!), и стационарная связь в Антоновке появилась. После этого провести Интернет было уже проще.
ДЕТИ
Здесь часто бывают гости. Приезжают те, кто проникся идеей родового поселения и ездит по России, выбирая, где обосноваться. Кому нравится в Антоновке, остаются. «Свеженькие» Маша и Михаил живут тут больше года, здесь родился их младший сын Апрель. Кирилл Крангач в Антоновке полгода, за это время успел очаровать художницу Наталью, живущую в поселении с сыном Алтаем.
«Вождь Зеленого племени» Ренат Шайхайдаров с женой Айгуль в деревне года четыре. Их дочь, двухлетняя Айселя, родилась прямо в трапезной. Айгуль успела только дойти до печки, как все случилось: Ренат подставил руки и принял ребенка. У них получилось то, о чем многие женщины даже не мечтают — роды прошли легко, как тут говорят, «красиво», без осложнений и без медицинского вмешательства. В том, что это не счастливая случайность, Ренат и Айгуль не сомневаются. Это было чудо, которого не просто ждали — к нему готовились. С душой будущего ребенка нужно установить контакт еще до зачатия и не прерывать его во время беременности, уверены антоновцы. Этот принцип — часть системы «осознанного родительства», которого тут придерживаются. «Это случилось в январе, на следующий день к нам приехала врач из Камского Устья, а я как раз с прогулки с малышом вернулась, румяная с мороза, счастливая. Врач только руками развела: «Всем бы так рожать»«, — рассказала Айгуль.
Вообще-то рожать должны были в местном «родильном доме» — бане, принявшей многих из юной поросли антоновских поселенцев. Свежие примеры — годовалый Апрель и четырехмесячная Афина. На этих детишек не просто смотришь — в них невольно вглядываешься, стараясь уловить, угадать во взгляде, в поведении «божью искру», признаки чего-то особенного, сверхъестественного. А если отбросить мистику, то все равно в детях замечаешь много хорошего: они не надоедливы, не капризны, веселы и спокойны. Приходя в дом на завтрак, обед или ужин, организованно садятся за детский стол, как-то незаметно едят — без замечаний со стороны взрослых, не пытаясь привлечь к себе их внимание.
Малышню собирают в «детский сад», бессменным воспитателем назначена Валентина, остальные женщины дежурят ей в помощь по очереди. Антоновцы считают, что их детям необходима большая, обустроенная детская площадка. Ее проект (написанный, кстати, не кем-нибудь, а самой Гульсиной Токаревой, причем на благотворительных началах) у них имеется. Есть, якобы, и инвесторы, которые готовы вложиться в строительство. Нет разрешения на использование государственной земли, и получить его антоновская молодежь не может: районная администрация предлагает ей строиться в Теньках или Камском Устье, где «есть дети». То, что Антоновка в будущем обязательно станет селом многодетной семьи, — истинно пока только для самих поселенцев.
ДИАЛОГ С ВЛАСТЯМИ
Из телефонного разговора с заместителем главы районной администрации мы поняли, что антоновские поселенцы — несмотря на то, что впервые тут появились еще в 1996 году, доверия у властей по-прежнему не вызывают. «Не будет этой площадки, — уверены там. — Часовню, которую пять лет обещали, и ту никак не достроят, что уж говорить о таком серьезном проекте, как детская площадка, которую они в виде корабля придумали. Земля им нужна…»
«Документы на строительство часовни мы оформляли несколько лет, сменились главы, и в результате они же сами их «потеряли», — поясняет ситуацию противоположная сторона. — А часовню мы обязательно достроим. Просто это личный проект Всеволода Бакушина, а он не любит делать что-то для протокола, чтобы отчитаться, что вот, мол, какие мы молодцы, часовню построили. Если он за что-то берется, то с большим творчеством и фантазией. И маковка у часовни задумана из разноцветного стекла. Он объездил полстраны, узнавая, где можно отлить монолитную стеклянную маковку, оказалось, что таких печей крупных уже нигде не осталось. Потом он нашел в городе Гусь-Хрустальный стекольный завод, где ему обещали помочь сделать сборную маковку. Уже была договоренность. Но пару лет назад у него сильно изменилось состояние здоровья, и мы все до сих пор рады тому, что он остался жив, даже в Индию его отправляли на восстановление. И до сих пор здоровье у него пока продолжает налаживаться. Мы его всем коллективом уговариваем сделать пока обычную маковку, но у него, видимо, душа не лежит».
Поселенцы настаивают на том, что им, как сельским жителям (с антоновской пропиской), положены безвозмездные 25 соток да солидная денежная помощь на обустройство. На деле участки приходится покупать, причем за кругленькие суммы. Добавьте сюда расходы на строительство домов, и станет понятно, почему новым бревенчатым домом обзавелись пока только Всеволод и Галина, которые здесь живут уже семь лет.
Да и купить — тоже непросто: процедура, по словам Всеволода, бывшего москвича, непрозрачная. «О том, что состоялся тот или иной аукцион, узнаем уже постфактум. А когда спрашиваем, почему не было объявления в местной газете, нам отвечают, что было, но в газете соседнего района…».
«Стоит кому-то написать заявление, — подключается к разговору его супруга Галина, — как сразу именно этот надел отдается другим людям, хотя вокруг есть и другие места. И с нами администрация ни на какой контакт и общение не идет. Мы так поняли, что ей выгодно считать, что в их районе есть «секта», можно землю не давать, ведь ее лучше продать задорого каким-нибудь дачникам».
Земля (пять домов скупили, как сказали нам в администрации), тем не менее, у поселенцев есть. Она частично занята цветниками, саженцами фруктовых деревьев и ягодных кустарников. А где земля под картошку, другие овощи? Как решается вопрос с пропитанием? «Едим крупы, овощи и фрукты, для детей держим козу», — объясняет Ильмира Криницына.
Овощи-фрукты в эту пору у поселенцев — с казанских баз, отдающих даром пролежавший зиму товар. Мы увидели на столе в центральной усадьбе также салат из помидоров-огурцов, щедро приправленных собственным укропом и луком, грушевый сок, гречку и крапивную похлебку. К ним — хлеб на закваске, который они пекут сами. Женская половина поселения занята последние несколько дней тем, что режет яблоки тонкими полосками и укладывает на поддоны на засушку. Антоновцы — вегетарианцы со стажем, не так давно отказались даже от творога. «Не понравилось, что после того, как творога поешь, в сон начинает клонить», — пояснили они. Одежду им привозят, кроме того, у них есть своя швейная мастерская (пока очень скромная, состоящая из одной швейной машины). Но всегда на подаянии (ну, или в зависимости от чьей-то помощи) не проживешь! Однако антоновцы видят в таком положении дел свои плюсы: отказываясь от активного потребления, они не вносят свой вклад в загрязнение природы.
«Мы хотим войти в правительственную программу по возрождению села, — делится мыслями поселенцев Ильмира. — Потому что село должно процветать не только по экономическим показателям, но и в плане духовном и культурном. А мы все — специалисты с высшим образованием, среди нас есть юрист, управленец, педагог, педиатр, мы хотим найти применение себе, своим силам и талантам здесь, в Антоновке. Я, к примеру, пою, Марина играет на фортепиано, Наташа — профессиональный художник, — разъясняет позицию коллектива наша провожатая. — Мы живем, помогая друг другу, и учим своих детей жить осмысленно. Они вместе с нами заняты на посадках, сами ухаживают за своими цветниками. Каждое утро они начинают с того, что думают, какое доброе дело будут делать сегодня. Когда мы видим, как растения поднимаются из земли, я объясняю детям, что это всходит их любовь».
БЕЛЫЕ ВОРОНЫ
Разговор о лесах продолжился за обеденным столом, когда в дом зашли мужчины. «В доиндустриальную эпоху территория республики на 70% была покрыта лесами, — продолжил беседу Ренат. — Как только появились трактора, их стали вырубать под поля. Сейчас лесов на татарстанской земле — 10%. А то, что бывает с территорией, которую лишили леса, видно по Америке, где немало каньонов, и смерчи нередкое явление. Поля отдельно от лесов вообще быть не должны, это доказано опытным путем. Кто читал книгу «И зацветут поля» про чувашский колхоз, которым руководил Айдак, знает. Такими посадками в республике занимается фермер Гусман Минлебаев, и нас с ним объединяет идея возрождения земли. Майская акция по посадке первозданного леса — первый этап. Хвойные деревья будут защитным каркасом (для создания того самого «микроклимата») для будущего фруктового леса. Уже сейчас мы сажаем рябину, ясень, лиственницу, кедры. На нашей территории нужно делать террасы, так как места у нас береговые. Из года в год происходит смыв чернозема ниже к береговой линии, так что верхние ярусы полей красные от глины. Террасирование предполагает создание каскада прудов, про это хорошо написано у Зеппа Хольцера. Пруды наполнят долину влагой, нужной для садов. Но одно дело знать об этом из книг, другое — применить его опыт в наших условиях. Понятно, что без одобрения на уровне республиканских властей это не осуществимо. В наших силах восстановить заовраженные места, и мы за это возьмемся в ближайшее время».
И часовню обещают поставить. «И новую купальню сделаю», — произносит Всеволод Бакушин. Оказывается, купальню поселенцы устроили несколько лет назад. Но в прошлом году ее кто-то сломал — злобно, демонстративно. Поселенцы думают, что это дело рук молодежи, которая приезжает сюда шашлыки пожарить да покуражиться.
«А зачем сломали? — удивляется Всеволод. — Ведь вся деревня ею пользовалась. Якобы из-за нее кто-то без воды остался. Чушь! Еще говорят, что мы плохие, потому что голышом купаемся. Мол, в таких местах купаться голыми нельзя. Опять чушь! На крещение купаются в чем мать родила, и грехом это не считается».
Вот откуда пошло это прозвище — «нудисты». Так ведь не на общественном же пляже голышом купались, а на своем, родном, антоновском, бережку. Мелочь, на которой и останавливаться не стоило бы, и в газете об этом писать. А приходится, так как конфликт между «новыми» и «старыми» (поселенцы настаивают, что только дачниками) антоновцами имеется. Почему-то, когда мы уезжали, женщина на остановке набросилась на провожавшую нас Айгуль, выкрикивая обидные слова про «уродов природы». «Разглагольствуешь тут, а про то, как тебя и всю вашу секту тут все ненавидят, молчишь!» — лицо женщины было искажено неподдельной злобой. В чем дело? «Зеленое племя» считает, что проблема эта мировоззренческая — слишком уж отличается их образ жизни от того, к которому привыкли в Антоновке.
Я ехала в Казань, полная впечатлений. Но при этом почему-то мысли постоянно возвращали меня к последнему инциденту.
Алсу ТАМБУЛОВА.